— Я уже проверил, товарищ полковник, — снова подал голос беглец. — Тут много барахла. Будет лучше, если вы поднимитесь сюда. Это надо видеть!
Где-то внутри у полковника засвербело: неужели парень действительно нашёл клад, о котором больше полвека не утихают любопытные байки, передающиеся из уст в уста по округе? Неужели в обычной жизни такое иногда всё-таки случается? Что же делать с давшимся в руки богатством?
— Ладно, — решил Бурякин. — Надо лезть наверх. Если это действительно правда, то надо обязательно взглянуть. Я первым полезу.
— Нет, я! — взревел майор. — Я полезу первый! А вдруг Кудрявцев задумал какую-то диверсию? Со мной ему точно не справиться.
— Хорошо, — безропотно согласился Бурякин. — Давай, лезь. Только осторожней там, башку не сверни.
Дважды упрашивать майора не пришлось. Он ловко начал перебирать руками по канату и вскоре вскарабкался на базальтовую площадку перед пещерой. Полковник не стал дожидаться сигнала и тоже стал забираться по верёвке наверх. Признаться, Юрию Михайловичу пришлось довольно трудно, поскольку такие кульбиты он давно уже не выписывал. Но армейская закалка не подвела. Вскоре он тоже вскарабкался на площадку, где действительно была небольшая трещина в скале. Оттуда слышались голоса.
Бурякин деловито достал из кармана фонарик, захваченный им из своего кабинета, и протиснулся в щель. Вход оказался не слишком узким, так что втащить туда барахло можно без особых проблем, но заметить щель из-за козырька скалы, нависшего над дорогой, было практически невозможно. Луч фонарика потерялся в сгустках пещерного воздуха, так как грот оказался довольно большим. Более того, в глубину скалы уходил наклонный туннель, который мог привести к другим подземным гротам, но страсти спелеолога полковника сейчас не волновали.
В обширном гроте, недалеко от входа, на базальтовом полу были свалены кучей полуистлевшие ковры, рулоны китайского атласа и шёлка, ятаганы, боевые сабли, бурдюки с какой-то жидкостью, перемётные конские сумы, изъеденные временем кошмы, парчовые, бархатные и шёлковые халаты, соболиные, лисьи и бобровые связки шкурок. Но всё это действительно было рухлядью, в которой вряд ли стоило копаться, потому что время беспощадно уничтожает вещи, оставшиеся без хозяина. Другое дело — нержавеющие алмазы, изумруды, сапфиры и золото! Беглец из Кандагара и майор, у которого тоже оказался припасён фонарик, уже вытаскивали из-под кучи полуистлевшего барахла довольно объёмный сундук, обитый свиной кожей и металлическими полосами для крепежа.
Полковник прицепил свой фонарик на верхушку выпиравшего из пола сталагмита наподобие прожектора, освещавшего место действия, и принялся помогать кладоискателям. Общими усилиями сундук вскоре вытащили и после недолгого разбирательства с замком открыли. Под крышкой трое кладоискателей увидели кучи колец с различными редкими камнями, диадемы, мониста, браслеты из платины и золота, а в особом отделении лежали довольно крупные огранённые и обработанные ювелирами драгоценные камни.