– У нас с тобой тоже ничего не будет! – почти крикнул я. – Перестань ходить за мной. Ты мне не нужна, понимаешь?
Она снова улыбнулась.
– Как мужчина может понимать, нужна ему женщина или нет? Мужчина умеет делать и решать. Понимать – удел женщин…
– Ну, это же смешно, – несколько успокоившись, я заговорил тише. – Ты – еще совсем девочка, я – взрослый мужик. У меня дел по горло, я поесть-поспать не успеваю, а тут ты…
Она тряхнула волосами и подошла совсем близко. Черт, эти волосы… Как крыло ночной птицы. Нет, как сама ночь. А глаза… бездна, темная, непроглядная… «Колдунья она, что ли?» – в который раз мелькнула у меня мысль.
– Ты боишься меня, Кли-им… – тихо пропела Медея. – Большой человек, мужчина, ты боишься меня, как боялся своей судьбы всю жизнь. Теперь судьбы нет. Есть Медея. Есть я. Мы будем вместе. Не сейчас. Не завтра. У нас будут дети. Дом. Жизнь. Иди, Кли-им. Все уже случилось. Твой путь ждет тебя. Иди!
И она, вдруг толкнув меня кулачками в грудь, развернулась и бросилась прочь.
Я стоял, ошарашенный и действительно несколько испуганный. Девочка явно не в себе… С другой стороны, это ее искусство завлекать. Черт, а ведь если бы она захотела, я, пожалуй, пошел бы с ней куда угодно и сделал все, что она пожелает!
Вот тебе и маленькая гречаночка. «Твой путь ждет тебя». Какой путь? Куда? Или это все последствия ай-ти-голодания?
Нет, надо работать. Работать, работать и еще раз – работать. Что там у нас на очереди, о чем говорили на последнем Соколе? Кажется, средства связи… Та-ак, что тут можно придумать… Какая была связь в Средние века? Гонцы, скороходы… не то. Голубиная почта, столбы дыма, там-тамы у негров в Африке… это уже теплее. Правда, голубей тут нет, но можно попробовать приручить черных чаек. Там-тамы – это вообще здорово. Передача сообщений на расстоянии. Вот только нужна тишина, а как тут, на заводе, скажем, ее добьешься?
И тут меня в буквальном смысле слова осенило. Далеко внизу, у двухэтажного здания школы, добровцы сгружали с повозки свежеотлитые листы меди для крыши. Луч Эос отразился от еще не успевшего окислиться листа и резанул мне по глазам.
– Световой телеграф! – вслух сказал я. – Ну конечно! Как его, бишь… гелиограф? Зеркала на мачтах, система тросов и азбука, построенная на сочетании коротких и длинных вспышек. Это же было, это использовалось, я читал! Ай да Клим, ай да коллега Александра Сергеевича!
И выкинув из головы черноволосую Медею с ее пугающими пророчествами, я устремился к заводским воротам – надо было обговорить все с Шерхелем и Чжао…