На кончиках ресниц осели ледяные кристаллы; кристаллы же образовывали полумесяцы у её глаз. Губы побледнели, даже посинели, но, когда она выдыхала, изо рта не выходил пар. Потому что и он тоже замёрз.
Изысканные зеленовато-синие рисунки обвили её запястья тончайшими узорами. В свете северного сияния цвет глаз стал ярче; их огненная голубизна могла бы поспорить с небесным свечением. Глаза её горели древним знанием.
Эти изменения должны были казаться ему незнакомыми. Но... ничего подобного. Мне снилось именно это. Посчитает ли она его сумасшедшим, узнав, что он уже видел её такой?
Он уже был твердым для нее, сейчас его член пульсировал. Изменения в её внешности безумно привлекли его. Он боялся, что кончит прямо в брюки. Нет, я никогда не потеряю самообладания.
Продолжай повторять это, Мёрдок.
- Тебе нравится? – прошептала она.
- Что это?
- Это то, как я должна выглядеть. И как я должна чувствовать.
Этот холод, очевидно, пробудил её. Жадный взгляд заметил её поверхностное дыхание, её гибкое дрожащее тело. Её маленькие коготки стали синими и резко скрутились.
Теперь я знаю, что это значит. При мысли, что она запустит эти коготки в его спину в тот момент, когда он окунётся в неё, ему едва удалось сдержать стон.
Позади неё северное сияние пронзила молния.
- Молния принадлежит тебе. - Он сам удивился твёрдости своего голоса.
Она зачарованно взглянула на него и кивнула:
- Сильные эмоции Валькирия отдаёт в виде молнии.
- Даниэла, такая же, как сейчас, ты была в моём сне.
Так же близко.
Когда она с сомнением посмотрела на него, он продолжил:
- Не веришь? Я так же хорошо помню синие линии, спускающиеся по спине.
Она широко открыла глаза:
- Что ещё тебе приснилось?
- Я лишил тебя девственности, - выпалил он.
Она задрожала.
- И как я отреагировала?
- Ты хотела, чтобы я это сделал. Ты хотела... меня.
Ты позволила дотронуться до твоей шеи. Глаза остановились на её мягкой плоти, клыки желали её. Одним из них он прикусил язык, чтобы почувствовать вкус крови, представляя, что кровь принадлежит ей.
- Вампир, подойди ближе.
В мгновение ока он оказался перед ней, встав на колени.
Не снимая с него куртки, Валькирия начала расстёгивать пуговицы его рубашки, распахивая её.
- Тебе будет слишком холодно?
- Я выдержу.
Когда его грудь обнажилась, Валькирия приблизилась к нему еще ближе, пока расстояние между их губами не сократилось до дюйма. Она опустилась к его торсу, он чувствовал ее дыхание, как небольшие укусы мороза, будто она проводила по его коже кусочками льда. Он задрожал – но не от холода.
Отклонившись немного назад, она спросила: