– Ты смеешься?
– Нет, – царица покачала головой. – Если ты действительно сегодня одолеешь Октавиана, я буду самой счастливой женщиной на свете.
Антоний поцеловал ее в щеку. Его глаза радостно блестели, он будто помолодел.
– Я чувствую удачу!
Флот Октавиана находился недалеко от Александрийского маяка, а легионеры заняли позицию между ипподромом и городскими стенами.
Первого числа месяца августа Октавиан одержал удивительную победу, не потеряв ни одного солдата. Конница и пехота Антония, завидев знамена Октавиана, тут же сдались. А флот, выйдя в море, поднял весла вверх, что также означало покорность победителю. Антоний долго метался среди солдат, призывая их в атаку, но все было тщетно. Его принесли во дворец в беспамятстве, поверженного и отчаявшегося.
– Я так и думала, – тихо прошептала Клеопатра, сидя в кресле и держа Аполлодора за руку. – Я так и думала.
– И что теперь? – грустно спросил советник, еще крепче сжав руку Клеопатры в своей.
Тяжело вздохнув, она с усилием произнесла:
– Объяви, что Марк Антоний, бывший римский консул и властелин восточной части Римской империи, больше не является моим мужем. И… пусть убирается восвояси.
– Октавиан прислал тебе письмо.
– Что в нем?
– Он предлагает тебе убить Антония, после чего ему будет легче проявить благосклонность к твоей судьбе.
– Насколько легче?
– Не уточняет.
– Тогда о чем с ним говорить?
– И все же Антоний может тебе еще пригодиться. Октавиан неспроста хочет его смерти.
– Ты прав. Я скажу Диомеду, чтобы он привел его в мой мавзолей.
– Ты решила там укрыться? Не лучше ли во дворце? Как и подобает царям?
– Во дворце он может убить меня в любой момент. Я не доверяю больше своей страже. А в мавзолей ему не проникнуть.
Прижавшись к Аполлодору, царица в сердцах прошептала:
– Как хорошо, что его успели достроить.
Стены мавзолея были сложены из больших квадратных плит темно-серого гранита. Широкий фасад, с массивными воротами, увенчанными крылатым солнечным диском производил внушительное впечатление. По обе стороны диска в сводчатых нишах возвышались статуи Клеопатры и Антония, а над карнизом – медные фигуры любви и смерти, славы и безмолвия. Массивная медная дверь устояла бы перед любым осадным тараном. По ее бокам возвышались сфинксы из темно-зеленого диорита. Величие и роскошь должны были стать вечным приютом для двух владык, решившихся изменить мир, в котором народы жили бы в согласии, Запад и Восток – в единении, а династия Птолемеев стала бы господствующей династией нового порядка.
С собой в мавзолей Клеопатра взяла Хармион и Ираду, лекарь Олимпа должен был доставлять сведения и еду и всегда наготове держать яд, Аполлодор отвечал за жизнь детей. Запершись в мавзолее, царица принялась ждать переговорщиков от Октавиана. Вечером в массивную дверь мавзолея постучали. Думая, что это люди Октавиана и уже продумывая свои требования, Клеопатра выглянула из окна. Однако внизу стоял Диомед, а у его ног лежал…