В спальню тихо вошел Аполлодор.
– Мути, идти спать, – приказала царица.
– Хорошо, госпожа. – Положив на кровать прозрачную тунику, старая служанка заковыляла в свою комнату.
Отложив в сторону декоративное зеркало, Клеопатра напряженно ждала.
– Завтра… Помпей-младший прибудет завтра.
Царица судорожно вздохнула.
– Аполлодор, ты обязан сделать все возможное и невозможное, но ни Потин, ни Арсиноя не должны общаться с Помпеем! Не должны подойти к нему ни на шаг. Он наш! Только наш!
– Я буду стараться, Божественная.
– Мы, только мы должны победить, – прошептала она.
– Вы что-то сказали, Божественная?
– Нет… нет…
Главный советник внимательно посмотрел на царицу. За последнее время она сильно похудела, осунулась – сказывались постоянная напряженность, враждебность окружающих и тяжелая государственная ноша.
– Божественная, – тихо начал он, словно их могли подслушивать, – ты должна действовать согласно нашему плану.
Клеопатра посмотрела на него глазами загнанного животного.
– Я… Да, конечно…
– Соблазнив Помпея, ты ко многому его обяжешь.
Царица неуверенно пожала плечами. Как признаться в том, что ей просто страшно оставаться наедине с мужчиной, что она в смятении, что совсем не так она себе все это представляла. Дворцовые оргии, разврат, бесчинства, свидетельницей которых она была, словно умертвили в ней что-то, не дали этому пробудиться. А собственные пороки и борьба с ними окончательно ее разуверили.
Аполлодор подошел к царице, мягко и крепко обнял ее, будто бы она снова была маленькой девочкой.
– Когда-то надо начинать. Ты не просто женщина, ты царица. Умение жертвовать – одна из главных обязанностей любого государя. Когда-нибудь у тебя будет муж и ты будешь делить с ним ложе… Но сейчас мы в опасной ситуации. Потин и Арсиноя готовят против тебя заговор.
Клеопатра вздрогнула. Все заговоры у нее ассоциировались с одним – с головой Береники на огромном серебряном блюде.
– Они хотят убить меня?
– Возможно. Поэтому тебе как никогда нужна поддержка Рима.
Клеопатра отошла от Аполлодора, села на табурет с фамильным гербом.
– Как же я их всех ненавижу! И римлян! И Потина! И Арсиною! Ненавижу! – прокричала она, пытаясь выкинуть из своего сердца боль и страх. – За что они так со мной? За что?
– Это власть, Клеопатра, – спокойно ответил главный советник, понимая, что любой ценой необходимо внушить этой загнанной и испуганной девушке собственную уверенность и спокойствие. – Вспомни слова отца: у царей нет родных, есть только слуги и враги. Ты еще молода и неопытна, но скоро оценишь справедливость этих слов.