Маньяк уже был подозрительного цвета, сколько же крови в нем осталось? Хмель моментально выветрился от страха, я подлетела к Алексу и резким ударом когтистой ладони по щеке попыталась привести его в чувство. Все еще во власти звериных инстинктов, он выщерил зубы, защищая добычу.
— Алекс! — я вложила в голос как можно больше убеждения. — Мы не убиваем людей! Остановись, пока не поздно!
В черных глазах мелькнуло осмысленное выражение, тело жертвы кулем повалилось на пол.
— Ты прервала мою трапезу? — Алекс приходил в себя медленно.
— Да, ты увлекся и через несколько минут убил бы этого идиота, а так нельзя. Бери его и полетели, через полчаса рассветет, надо успеть сдать его страже и вернуть ребенка.
Алекс послушался, действуя автоматически, подчиняясь колдовской власти моего голоса, мы летели в сером предрассветном тумане.
— Ты никогда не увлекалась настолько, что выпивала бы человека до конца? Разве ты не знаешь, что это за волшебное ощущение, сродни наркотику? — первый осмысленный вопрос после той пощечины, которой я будила его.
— Нет, Алекс, никогда. Я не хочу убивать. Допускаю убийство любого, кто посягнет на мою жизнь, в сражении или при самообороне, но не так. Это неправильно.
— Снова уроки Кайта?
— Нет. Мои собственные убеждения. Да и ты лучше меня знаешь, что правящий совет вампиров запрещает убийства людей при кормлении, а сам чуть не преступил черту.
Алекс вздохнул.
— Да, знаю, конечно. Со мной случалось подобное…несколько раз…по неосторожности, сдержанность и контроль приходят с опытом и возрастом, ты молодец, что так быстро научилась. Мы все знаем, что значит выпить какого-то бедолагу до дна, это как наркотик, только намного слаще. Но, учитывая приказ правителя — народ стал гораздо более сдержан в своих гастрономических изысках. Извини и спасибо, что вовремя остановила, — он свободной рукой коснулся моего плеча.
— Не за что, — я улыбнулась, и вскоре мы вернулись к ратуше, под которой все еще дежурила группа стражей, которые пытались нас утихомирить.
— Кто тут у вас главный? — я стояла перед вооруженным отрядом, прижимая к сердцу сверток с ребенком.
— Ну, я! — один из вояк чуть выдвинулся вперед. — Пришли исполнить еще одну песню?
— Прекратите паясничать! Вот вам маньяк, вот вам его жертва. С вас «спасибо» за помощь, — я кивнула на тело в руках Алекса.
— У вас еще хватает наглости притаскивать к нам наполовину обескровленных жертв? — начальник подал знак, и нас взяли в кольцо. — Кровопийцы совсем распоясались!
Алекс агрессивно зарычал, принимая боевую ипостась, но я постаралась наступить ему на ногу, молча упрашивая не вмешиваться. Затем сформировала настроенный на человеческую частоту образ того, что видела в заброшенном доме, и передала его главе отряда. Мужчина несколько раз моргнул, переваривая информацию, а я произнесла: