Около часа ночи у меня наконец то получилось. Собрав все файлы, я записал их на нокию, и потащился в интернет кафе. Город жил своей обычной ночной жизнью. По улицам бродили одетые в длинные юбки усатые продавцы папирусов. Формой одежды и общей унылостью они мне напоминали хемулей, из прекрасных повестей Туве Янсон. Однако, ночью они сменили товар — обогнав очередного хемуля, я услышал не уже успевшее мне надоесть «Друг, братишка, купи папирус», а что то новенькое. Хемуль предлагал гашиш. Два доллара за грам. Я ради интересу посмотрел. Гашишем называлось что-то темно желтенькое, завернутое в полиэтилен. А это точно не мумие? — спросил я. Мумие бы я купил. А гашиш… это так банально… Тут у вас мумиём никто не торгует? Увидев, что в моих глазах утихает интерес, Хемуль скинул цену до доллара. Но безрезультатно, я торопился отправить данные и завалиться спать.
Возле отеля, впрочем, тоже было интернет кафе. Вот только там цена часа была 6 паунтов, и меньше часа не продавали. Углубившись на двести метров в арабский квартал, я нашел кафе, где продавали интернет по 2 (два) паунта за час, и к тому же можно было купить 30 минут. Дав продавцу пачку мятых пиастров я засел за комп. Сразу вошел на майл. ру и без проблем отправил почту. Потом сел читать письма. Посмеявшись над забавными комментариями москвичей, я обнаружил письмо от своей очень давней знакомой по переписке. Надо бы было ответить, но, начав писать, я быстро обнаружил, что в компе нет русской раскладки клавиатуры. Если вы оказались в подобной ситуации — ищете ответ на сайте translit.ru. Там было два способа набора текста, текста — это когда набираешь текст транслитом, а у тебя автоматически переводится в русские буквы, и когда ты просто печатаешь на арабской клавиатуре, как на русской, просто вспоминая, где какая клавиша.
Я попробовал оба. Печатать на ангельском мне было неудобно, и я перешел на слепой метод печати. Получалось, конечно, не ахти, но по настоящему культурный человек никогда не будет указывать собеседнику на грамматические ошибки. Нес па? Чтоб оценить степень моего утомления, я привожу это письмо, не спрося разрешения у автора. А что? У себя ворую. У себя можно.
Првиеинк. Видела бы ты меня сейчас… ты бы удивитлась. Я сижу на интерванет кафкешуе, в окружении бедуинов, и пишу тебе на аребвкуслй клавиетвре письмо. Как ты поняла, у меня отеиуск. Ну — воюще, я рад, что ты мне написала. Напищу тебе еще — но не сейяс. Пиасть на клавиатуре, по кторой вместо букв ползет цветущий куфий нескольтко утомителтно. Пока.