Николя приподнял крышку люка и тут зазвонил телефон Жанны. Его пронзительное верещание напугало всех. Алхимик уронил крышку люка и едва успел отскочить, чтобы крышка не упала ему на ногу.
— Это Франсис, — сообщила Жанна и открыла телефон.
Она поговорила с Сен-Жерменом по-французски со скоростью двести слов в минуту, а потом захлопнула телефон.
— Он едет сюда. Сказал, чтобы мы ни в коем случае не спускались в катакомбы без него.
— Но мы не можем ждать, — запротестовала Софи.
— Софи права. Мы должны… — начал Николя.
— Ждать, — приказала Жанна непреклонным голосом, которым когда-то командовала армиями, и поставила свою изящную ножку на крышку люка.
— Они уйдут! — отчаянно вскрикнула Софи.
— Франсис сказал, что знает, куда они идут, — тихо проговорила Жанна и повернулась к алхимику. — Он сказал, что ты тоже знаешь. Это так?
Николя сделал глубокий вдох и мрачно кивнул. Утренний свет выпил всю жизнь с его лица, придав ему оттенок выцветшего пергамента. Круги под глазами стали похожи на фиолетовые синяки.
— Думаю, да.
— И куда? — спросила Софи.
Девочка старалась сохранять спокойствие. Она всегда лучше контролировала себя, чем брат, но сейчас готова была взвыть от отчаяния. Если алхимик знает, куда пошел Джош, то почему они не отправляются туда немедленно?
— Ди повел Джоша, чтобы пробудить его способности, — медленно произнес Фламель, осторожно подбирая слова.
Софи непонимающе нахмурилась.
— Это что, так плохо? Разве не этого мы хотели?
— Да, мы этого хотели, но не таким образом. — Оставаясь внешне спокойным, Фламель не мог скрыть беспокойства в глазах. — Многое зависит от того, кто — или что — пробуждает эти силы. Это опасный процесс, он может быть смертельным.
Софи медленно повернулась к нему.
— И все равно вы позволили Гекате пробудить силы во мне и Джоше.
Ее брат был прав все это время. Фламель подвергал опасности их обоих. Теперь она это понимала.
— Это требовалось для вашей защиты. Да, это было опасно, но никому из вас не грозила опасность со стороны самой богини.
— Какая такая опасность?
— Большинство старейшин не отличались добротой по отношению к тем, кого они называли людишками. Очень немногие из них готовы были отдавать, не ставя определенных условий, — объяснил Фламель. — Величайшим даром старейшин может стать бессмертие. Люди жаждут жить вечно. Ди и Макиавелли служат темным старейшинам, которые подарили им бессмертие.