Сен-Жермен склонился над клавиатурой, и комнату заполнила мелодия, смутно знакомая Джошу. Может быть, слышал по телевизору в рекламе.
— Старый добрый Георг, — вздохнул Сен-Жермен. — Мне он никогда не нравился.
— А вы не нравитесь Аэндорской ведьме, — задумчиво произнес Джош. — Почему?
Сен-Жермен улыбнулся.
— Ведьме никто не нравится. А особенно я, потому что стал бессмертным благодаря своим силам и в отличие от Николя и Перенель мне не нужен рецепт из книги, чтобы сохранять молодость.
Джош нахмурился.
— Вы хотите сказать, что есть разные виды бессмертия?
— Их очень много, столько же, сколько видов бессмертных. Самый опасный вид — тот, когда бессмертие дарует старейшина. Если такой человек впадает в немилость, то дар бессмертия отбирается. — Граф щелкнул пальцами, и Джош вздрогнул. — Человек тут же старится и превращается в рухлядь. Тут уж волей-неволей будешь подчиняться во всем.
Он снова забегал пальцами по клавиатуре, и из колонок послышалось чье-то жутковатое дыхание. Джош подошел к монитору, и Сен-Жермен продолжил:
— Но на самом деле Аэндорская ведьма не любит меня, потому что я, обычный смертный человек, стал повелителем огня.
Граф поднял левую руку, и на кончиках его пальцев заплясали разноцветные огоньки. В студии запахло жжеными листьями.
— А почему ее это так волнует? — спросил Джош, заворожено глядя на танцующие огоньки.
Ему ужасно хотелось уметь нечто подобное.
— Наверное, потому что я узнал секрет огня от ее брата. — Музыка изменилась, стала неблагозвучной и резкой. — Вообще-то, когда я говорю «узнал», я подразумеваю «украл».
— Вы украли секрет огня?
Граф Сен-Жермен радостно кивнул:
— У Прометея.
— И когда-нибудь мой дядя попросит его назад, — раздался голос Скаты, и оба подскочили от неожиданности.
Никто из них не слышал, как она вошла в комнату.
— Николя пришел, — сообщила она и удалилась.
Николя Фламель сидел во главе кухонного стола, обхватив руками горячую чашку с супом. Перед ним стояла полупустая бутылка «Перье», высокий бокал и тарелка с хрустящим хлебом и сыром. Он поднял голову, кивнул и улыбнулся, когда в комнату следом за Скатой вошли Джош и Сен-Жермён.
Софи сидела с одной стороны стола напротив Жанны д’Арк, и Джош быстро проскользнул на место рядом с сестрой, а Сен-Жермен сел возле жены. Ската осталась стоять. Она прислонилась к раковине за спиной у алхимика и стала смотреть в окно. Джош заметил, что на ней все та же бандана, сделанная из куска черной майки.
Мальчик перевел взгляд на алхимика. Николя выглядел изможденным и старым, его коротко стриженные волосы тронула седина, которой не было раньше. Он был ужасно бледным, и от этого синяки под глазами казались темнее, а морщины на лице — глубже. Одежда помялась и вымокла под дождем, а на рукаве куртки, которую он повесил на спинку стула, виднелось грязное пятно. На вытертой коже блестели капельки воды.