— Это мило с вашей стороны, сэр. — Если бы я только мог убрать бороду, виски и монокль — то есть те предметы, которые на данный момент скрывали его лицо, — тогда по выражению лица я смог, хотя бы в отдаленной степени, понять, какие мысли таились в его мозгу. — А ведь тридцать шесть часов назад вы собирались выбросить меня на улицу.
— Если вы этому поверили, значит, вы способны поверить всему, чему захотите. — Он выпустил изо рта густое облако дыма и продолжил: — Одна из фраз в моем отчете выглядит приблизительно так: «Непригоден для обычной работы, быстро теряет к ней интерес, начинает киснуть. Зато в сложнейших ситуациях работает лучше всех. В этих условиях незаменим». Это написано в официальных бумагах, Калверт. Не стану же я ампутировать себе правую руку.
— Знаете, сэр, кто вы такой?
— Старый дьявол в духе Макиавелли, — ответил Дядюшка Артур с удовольствием. — Вы знаете, что здесь, собственно говоря, происходит?
— Да, сэр.
— Дайте мне еще виски, мой мальчик, да побольше, и расскажите, что произошло, что вы знаете, а что предполагаете, что знаете.
Я налил ему виски, а потом рассказал, что произошло, о чем знал и о чем только догадывался, — ровно столько, сколько мог выложить с чистой совестью.
Он внимательно выслушал меня, а потом сказал:
— Значит, вы считаете местом действия Лох-Хоурон?
— Да, Лох-Хоурон. Я ни с кем об этом не говорил, и, насколько понимаю, меня никто не мог видеть. Значит, следует предположить, что меня кто-то узнал. Или передали описание моей личности по радио. Судно, которое, поджидало нас с Уильямсом, пришло из Торбея или из местечка, расположенного поблизости. За это время из Лох-Хоурона оно бы не смогло добраться. Даже самое быстроходное потратило бы в пять раз больше времени, чтобы преодолеть расстояние, которое мы покрыли на вертолете. Где-то поблизости отсюда, на суше или на море, имеется передатчик. А в районе Лох-Хоурона — второй.
— А судно университетской экспедиции, которое вы видели на южном берегу Лох-Хоурона — я имею в виду так называемую университетскую экспедицию, — ведь оно могло иметь на борту передатчик?
— Нет, сэр, это были всего лишь бородатые подростки. — Я поднялся, отдернул занавески и снова сел. — Я вам уже говорил, что судно действительно имело пробоину. Оно лежало на боку, было заякорено и полно воды. Они не могли ради конспирации сами сделать такую дырищу. Кто-то об этом позаботился. Еще один загадочный случай, которые стали так часто происходить в последнее время на западном побережье.
— Зачем вы раздвинули занавески?
— Именно из-за этих мелких несчастных случаев, убежден, что нечто подобное в скором времени произойдет и здесь. В течение этой ночи кто-нибудь обязательно попытается забраться на борт «Файркреста». Этот или эти считают, что Ханслет и я мертвы. По крайней мере, я. Ханслет или мертв, или пленник. По этой причине они ни в коем случае не оставят «Файркрест» стоять на якоре — ведь это привлечет внимание, начнется следствие. Значит, они должны залезть на «Файркрест», поднять якорь и вывести его в зунд. Их собственное судно будет следовать за «Файркрестом». После этого они учинят какую-нибудь аварию, пересядут на свое судно и будут наблюдать, как наша яхта станет опускаться на дно морское. Для всех же остальных это будет означать, что мы с Ханслетом уплыли из бухты Торбея.