Вдруг соседние кусты раздвинулись, из них высунулась фигура, чем-то похожая на вставший на дыбы куст травы, произнесла какую-то белиберду, а потом, чертыхнувшись со странным акцентом, прибавила:
— Я преветсствую тебья!..
Число и год неизвестны
Ссешес Риллинтар
В ответ на приветствие деревенский парнишка выхватил из травы штык-ножи и с совершенно идиотским криком: «Умри, фашист!» — попытался проделать во мне дополнительные вентиляционные отверстия. Резко крутнулся вокруг себя, пропустил его неуклюжий выпад вдоль тела, еле успел остановить свой охотничий тесак, неведомо каким образом оказавшийся зажатым обратным хватом в правой руке. Парень неуклюже перекатился и с утробным рычанием опять рванул ко мне, беспорядочно размахивая штыком. Моментально получив в лоб удар кулака, утяжеленный зажатой в нем рукоятью тесака, как сломанная кукла, упал мне под ноги.
Вдруг появившиеся рефлексы — это, конечно, приятная вещь. Но сесть за превышение необходимой самообороны как-то не входило в мои ближайшие планы. Поэтому, засунув тесак в ножны на предплечье, я покопался в разгрузке и стал связывать буйного незнакомца капроновым шнуром. В процессе упаковки мои же действия вызвали у меня многочисленные вопросы: тело как будто само знало, как кантовать пленника, как скользящими узлами перетянуть запястья, сколько шнура выделить для фиксации ног.
Да я в жизни никого не связывал! Тем более таким изуверским способом, превращающим человека в подобие хорошо перетянутого кулька и препятствующим любому движению тела — при попытке двинуться горло пленника перетягивается от его же действий.
Успокоив таким образом клиента, я с удивлением посмотрел на свои руки и решил, что с этим надо разобраться — мало того что чуть не убил придурка, так еще и связал его на полном автомате, да так, как и в самых крутых боевиках не видел.
Решив, что разборки с подсознанием пока подождут, я надумал осмотреть нового знакомца на предмет проверки на вшивость — кто, откуда, что в карманах.
Новоприобретенные рефлексы радовали меня все сильнее и сильнее — резким рывком я упер пленника головой в грунт и моментально обшмонал. Причем даже сам почти не заметил, как это сделал — руки действовали почти без участия мозга. Сами фиксировали тушку за горло, чуть проткнув кожу когтями, сами стягивали кирзачи и срезали с тела одежду.
Ровно через две минуты на поляне наблюдались кучка бывшей одежды плюс голый, еще не пришедший в себя пленник и я, с удивлением рассматривающий черно-белую фотографию группы молодых людей на фоне старинного трактора с натянутым на шестах полотнищем «Даешь пятилетку за четыре года», судя по штемпелю фотоателье, сделанную двенадцатого марта ТЫСЯЧА ДЕВЯТЬСОТ СОРОК ПЕРВОГО года…