Зоя свернулась калачиком в углу дивана. И в доме и на улице было тихо. Время от времени до нее доносился шорох шин по асфальту. Уже больше часа шел дождь. Из окон лился жидкий желтоватый свет. Ее клонило в сон. Зоя пыталась сопротивляться, но сознание уже не подчинялось ей.
В больнице ей дали успокоительное и сказали, что все в порядке. Обычный обморок от усталости и напряжения. Ничего особенного. Сердце работает хорошо, давление в норме, так что беспокоиться не о чем.
Во время осмотра в переполненном приемном отделении Зое отчаянно хотелось спросить, в своем ли она уме. Она была убеждена, что два вещих сна — это отнюдь не пустяк, а потому боялась будущего. Но, увидев озабоченное лицо врача и то, как он опрометью бегает из палаты в палату, сочла за благо промолчать.
При воспоминании о том, как она упала в обморок на виду у учеников, Зоя чувствовала себя притворщицей, изнеженной истеричкой из мелодрамы столетней давности, теряющей сознание каждый раз, когда рядом оказывается герой-любовник.
Но сегодня рядом с ней нет никакого героя, мрачно думала Зоя. Чарльз позвонил, извинился за то, что сегодня не сможет встретиться с ней, и сослался на непредвиденные обстоятельства. Ему очень трудно не видеть ее второй день подряд, но жизнь есть жизнь, не правда ли? Поэтому он заедет за ней завтра в восемь вечера.
Она чувствовала себя до ужаса одинокой. Измученной, выжатой как лимон. И некому пожаловаться, не с кем поделиться своим непрекращающимся кошмаром. А она так устала…
Зоя проснулась от звона в ушах и страшного грохота. Понадобилось несколько секунд, чтобы вспомнить, где она и сколько сейчас времени. Казалось, что в комнате совершенно темно. Она, шатаясь, встала на ноги, посмотрела на каминные часы и обнаружила, что всего половина четвертого. Темно было только у нее в глазах.
Стук и звон прекратились. Наступило зловещее молчание. Она вышла в коридор и обратилась в слух, словно испуганная лань. В доме не было ни души.
Зоя высмеяла свой страх, и это помогло ей сдвинуться с места. За стеклянной дверью виднелась какая-то фигура, но узор в виде расходящихся солнечных лучей мешал ее рассмотреть.
Она осторожно открыла дверь. Расплывчатое пятно превратилось в сильного мужчину. Мужчина был во всем черном — черной кожаной куртке, черных джинсах, черной водолазке. Он был высок и занимал собой весь дверной проем. Темные волосы, черные брови, суровое лицо…