Битва еще не закончилась: действительно, римляне были ошеломлены и разбиты, их ряды расстроены, почти половина из них убиты, но оставшиеся защищались с безумной яростью. Со всех сторон окруженные, они наносили удары, сражаясь маленькими группами или в одиночку. Встав спиной к спине, лучники, стрелки с пращами, спешившиеся всадники и пехотинцы в тяжелом вооружении смешались в одну неуправляемую массу. Центурионы, запертые в ущелье, бросались на кровавые топоры викингов, все еще преграждавших им дорогу, а главная битва кипела у них за спиной. С одной стороны безумствовали и рубили направо и налево галлы Кормака, с другой — носились туда и сюда боевые колесницы, беспрестанно разворачиваясь и наезжая. Дороги к отступлению не было: ту, по которой римляне зашли в ущелье, закрыли пикты. Они захватили повозки, перерезали горло маркитанткам и теперь без устали посылали стрелы в спины сбившейся колонны римлян. Эти длинные черные стрелы легко пробивали сталь и иногда пронзали сразу несколько людей. Гибли не только римляне, пикты также падали под молниеносными ударами римских дротиков и коротких мечей; галлов давили их же собственные убитые кони, а колесницы, оторвавшиеся от упряжи, разили насмерть возниц.
Тем временем в узкой теснине битва продолжалась. "О великие боги, — думал Кормак, бросая вокруг быстрые взгляды между двумя ударами, — неужели они все еще обороняются?" Да! Они сражались! Всего лишь десятая их часть держалась на ногах, каждую минуту кто-то умирал, но они отражали ожесточенные атаки ослабевающих легионеров.
Над полем боя разносились крики и звон оружия, но стервятники начали уже высоко кружить над сражающимися. Кормак, стараясь пробиться сквозь толпу воинов к Марку Силию, увидел, что конь римлянина вдруг упал. Но всадник быстро поднялся, один среди врагов. Его меч трижды сверкнул, трижды принося смерть. Тогда из самой гущи боя появилась страшная фигура, с головы до ног забрызганная кровью, — Бран Мак Морн. Приближаясь к римлянину, он отбросил свой сломанный меч и вытащил из-за пояса кинжал. Марк ударил, но король пиктов молниеносно уклонился и, перехватив руку с мечом, дважды поразил грудь патриция через панцирь.
Громкий вопль раздался вокруг, когда погиб предводитель римлян. Кормак окриками собрал около себя оставшихся в живых галлов; пришпорив скакуна, прорвался через остатки все еще сопротивляющихся легионеров и поскакал как можно быстрее на противоположный конец долины.
Приблизившись, он увидел, что опоздал. Викинги, суровые морские волки, были уже мертвы. Погибли они так же, как сражались, даже после смерти оставаясь в строю — лицом к врагу, с поломанным, красным от крови оружием в руках, все еще грозные, хотя уже умолкнувшие. Между ними, перед ними и повсюду вокруг лежали тела тех, кто пытался их одолеть. Напрасно. Они не отдали ни фута земли, на которой стояли. Погибли все до единого, но погибли и все их враги. Те римляне, которым удалось избежать их топоров, были сражены стрелами приблизившихся сзади пиктов и мечами галлов.