Как всё-таки хорошо быть большим! Идёшь по лесу: и направо — я, и налево — я! От такого не посторонишься, стремглав убегать надо. А медведь, с которым Мишатка повстречался на знакомой тропе, был не просто большим, он был преогромным! Мишатка так и сел от неожиданности и испуга. Хорошо мама услыхала, как Мишатка вякнул, и мигом примчалась. Незнакомый медведь мамы в два раза больше, но мама ничуть не струсила. Зарычала, глухо, страшно — и как даст большому медведю лапой по морде! Тот только башкой затряс. Тоже зарычал, но не зло, а словно извиняясь. А потом — задом, задом — прочь попятился. А мама к Мишатке подбежала и ему тоже трёпку задала. За что — непонятно, но Мишатка не обиделся; уж очень обрадовался, что большой медведь от мамы убежал.
Мама добрая. В сердцах может и поддать как следует, но потом пожалеет и чем-нибудь вкусненьким угостит. Мишатка на маму никогда не обижался.
Вот и сейчас мама разрыла большой муравейник и отодвинулась, давая Мишатке полакомиться белыми муравьиными яйцами. Мишатка и сам мог муравейник разрыть, но когда мама угощает, это всегда приятнее.
— А ночью мы куда пойдём? — спросил Мишатка, но мама только уркнула в ответ. Рассказывать мама не любила, показать, да научить — всегда проще, а зря болтать лесному зверю не положено, у него язык не так устроен.
Летом и осенью медведи почти не спят. В эту пору в лесу столько всего вкусного, что на сон времени просто не хватает. Когда стемнело, мама привела Мишатку на поле, где с весны егерями был посеян овёс. А на краю поля стояла вышка. Зачем она там — Мишатка не знал. Когда весной они с мамой проходили мимо, Мишатка хотел на вышку залезть, но мама не позволила. От вышки пахло людьми, и мама сказала, что людей следует сторониться. Мишатка, когда был совсем маленький, никого не боялся. Чего бояться, если мама рядом? Это теперь он стал умным и знает, что с чёрной гадюкой играть нельзя, и от стада кабанов лучше держаться подальше.
В лесу с медведем никто играть не хочет. Хорошо, если у мамы двое медвежат, а если один, как Мишатка? Тогда играй сам с собой. Теперь-то Мишатка привык, а прежде бывало скучно.
На этот раз поле пахло не только людьми, но и кабанами. Кабаны, конечно, успели на поле раньше, чем Мишатка с мамой. Но и для Мишатки овса оставалось ещё сколько угодно! Мишатка мигом понял, как с ним управляться надо. Сел на задние лапы, а передними начал овёс в рот загребать. Незрелый овёс сладкий, так бы и ел всю ночь. Хотел Мишатка на середину поля перебраться, где овёс погуще, но туда мама не пустила. Нельзя лесному зверю на середину поля выходить — опасно. А кабаны — выходят. Вон у них под самой вышкой земля взрыта. И почему мама велела вышки остерегаться — непонятно.
