— В какой точке ночью произошел взрыв? — спросил Анвар у Гафура Карагеза-оглы, когда покинул допросную.
— В ста пятидесяти километрах юго-западнее Эль-Муртазы, — ответил тот. — На высоте двухсот двадцати четырех километров.
В общем, после первых трех допросов господин визирь оказался, как говорят россы, у разбитого корыта, и ему оставалось надеяться только на то, что предполагаемый росский агент обладает намного более полезной информацией. И решено было немедленно допросить его.
Пленный росс, как и мерканцы, находился в камере-одиночке.
Наручников с него тоже не снимали.
Как будто, в случае нападения на тюрьму, это бы хоть как-то помогло ее защитникам…
Анвар ибн Аль-Масуд, Гафур Карагез-оглы и Мансур Джамил-заде некоторое время разглядывали арестованного через фальшивое зеркало в стене. В этом тюремном блоке содержали очень важных заключенных, и все камеры были оборудованы такими зеркалами.
Арестант выглядел просто безмятежным, и это визирю и нравилось, и не нравилось одновременно. Анвар всегда симпатизировал смелым людям — даже если это были враги. Но, с другой стороны, с такими парнями всегда приходилось долго возиться, если не прибегнуть к услугам мага.
Между тем маг уже сделал начальную часть своей работы и доложил:
— У него тоже стоит блок, о паша. Надо снимать!
— Действуйте! — сказал Анвар ибн Аль-Масуд. — И да пребудет с нами милость Аллаха!
Он продолжал вглядываться в лицо арестованного.
Мансур ушел.
«Иблис меня забери! — выругался визирь. — Ну где же я видел этого человека? Ведь видел же!»
— Вы прежде этого парня не встречали? — спросил он Карагеза-оглы.
Гафур тоже впился взглядом в физиономию пленника, но был вынужден развести руками:
— Нет, о паша. Впервые его вижу. Если не считать голографии, сделанной моими сотрудниками.
Между тем Мансур Джамил-заде появился в камере.
Арестованный встал:
— Салям алейкум!
Голос его был спокоен и даже приветлив. Будто парень был заранее благодарен вошедшему.
— Ваалейкум ассалям! — Маг достал из кармана блестящий шарик.
«Где же я его видел?» — продолжал насиловать свою память визирь.
Ответ был рядом — он чувствовал, — но выхватить нужный кончик из клубка памяти никак не удавалось.
А в камере уже звучали знакомые слова.
— Присядьте, друг мой… — монотонно говорил Мансур Джамил-заде. — Я не причиню вам вреда… Присядьте и расслабьтесь…
Как и в прошлый раз, визирю захотелось присесть и расслабиться. Желание было даже более острым — в отличие от деревянного домика, каменные стены тюрьмы вообще не экранировали мага. Как и в прошлый раз, Анвар сделал усилие, чтобы вернуться к происходящему в соседнем помещении.