– Так что, дать вам автомат?
Главный конструктор усмехнулся.
– Автомата мне маловато. Мне надо другое оружие, помасштабней. Кстати, проверю заодно, что там намудрили наши спецы… Соедините-ка меня с первой группой.
Полковник озадаченно замер на месте.
– И не стойте, как колосс родосский. Шевелитесь. А вы можете быть свободны.
Последние слова были обращены к капитану.
– Только не дайте уйти лосю, отрежьте его от леса.
Полковник тем временем успел соединиться с первой группой, занимавшейся отладкой системы наведения, и протянул трубку Лохманенко.
– Я буду через минуту, – сказал Лохманенко в трубку, по-граждански просто, игнорируя позывные. – Чтобы все было готово. Запускаемся.
* * *
– А что-нибудь еще на него есть? Кроме того, что наплел вам Журбинский под сывороткой?
Заишный вполглаза смотрел на Мамонта, вполглаза – на телевизор, где шла программа региональных теленовостей. Он и так прекрасно знал обо всем, что касается Лохманенко, он держал в руках этот ломоть скользкой дряни и знал, что, сожми его посильнее, – он либо расколется в ладони, либо выскользнет и шмякнется с громким звуком и брызгами.
– Так… По мелочи кое-что, – сказал Мамонт.
– И думаешь, он увидит твои насупленные брови и сразу сознается?
– Возможно.
– А если не сознается?
– Сознается, – сказал Мамонт.
– Только что ты сказал: возможно.
– Да.
– И как это понимать?
– Я сказал: возможно. Позитивный посыл. Отрицательный посыл звучал бы как «невозможно».
Сейчас Мамонт мог позволить себе вольный тон. Потому что отступать Заишному было некуда: допрос Журбинского с применением запрещенного пентотала натрия напрочь отрезал все обратные пути. Теперь только вперед, до победного конца, и ордер на арест Лохманенко логически вытекал отсюда. Заишный это понимал и просто лишний раз напоминал об условиях игры, где в случае неудачи крайним оказывается непосредственный исполнитель, а в случае удачи поздравления принимает руководитель. Без обид, старик, сам понимаешь…
Мамонт тоже все понимал. Это не новая мудрость: «У победы много отцов, а поражение всегда сирота!»
– Я прошу тебя еще раз все продумать. Взвесить. Как это называется… Прокачать ситуацию.
Заишный помассировал мясистый подбородок.
– Кстати, о Петровском… Удивительное дело: он гонит всякую заумь, будто фантастических книжек начитался, – кажется, полная ерунда, в жизни так не бывает… А потом – бац! И в точку! Как это у него получается?
Мамонт дипломатично пожал плечами. Не говорить же о близорукости руководства и отсутствии у него оперативного воображения!
– Так вот, кстати, о Петровском… Ты знаешь, где он сейчас?