– Да что мне эти сраные сорок метров! Я с небоскреба на небоскреб прыгал, там все триста или пятьсот! Дайте мне только страховочный пояс, сто метров троса, клепальный пистолет, парашют для малой высоты и стакан французского коньяка!
Ему налили полстакана водки, вручили кусок толстой веревки и проволоку. На глазах у всей зоны маленькая фигурка медленно лезла на высоту, причудливо страхуясь какими-то странными петлями. За полчаса Бруно добрался до цели, прихватил лист проволокой и, вконец замороженный, спустился вниз.
– Говорил же – французского коньяка, а не водки, – еле шевеля губами, вымолвил он. – Чуть все дело не загубили!
С обморожениями он попал в санчасть, из которой вышел героем. Теперь его байки пересказывала вся колония. И как-то так получалось, что слова Бруно в той или иной степени, но получали подтверждение. Он рассказывал, что выступал с разными номерами: и человек-ядро, и метатель ножей, и борец с шимпанзе.
Ни пушки, ни шимпанзе в зоне не было, а вот прапорщик Павловский из внешней охраны раньше служил в десантно-штурмовой группе ВДВ и частенько на спор с сослуживцами метал ножи за периметром. Прознав про похвальбу Бруно, здоровенный детина для смеха заключил с ним пари. В специально сбитый дощатый щит они бросили клинки по тридцать раз, но смех состоял только в их внешнем виде – великан и карлик; потому что счет оказался 28:25 в пользу Бруно. Павловский проникся к карлику уважением и честно выставил проигрыш – ящик тушенки и ящик сгущенки, а тот устроил пир для всех своих кентов. Слухи об этом пари облетели все зоны края, а про самого Бруно стали рассказывать легенды.
Но настоящая слава пришла к карлику после его уникального побега. Сам Бруно о побеге не помышлял и бежать не собирался. Идею родил Ванька-Инженер, а сам побег принадлежал крупному криминальному авторитету Савве Петроградскому. Инженер, перебирая подшивки старых журналов, нашел схему: как сделать ранцевый вертолет из бензопилы. Бензопилы на зоне были, оставалось изготовить крепления и пропеллер, чем Инженер и занялся. Через пару месяцев все было готово. Савва, в окружении своей «пристяжи»[12], поднялся на крышу производственного цеха, Бруно увязался с ними в числе нескольких любопытных.
На Петроградского надели жесткий рюкзак с закрепленной внутри бензопилой, из него торчал штырь с пропеллером, лопасти почти касались коротких седоватых волос.
– Слышь, Савва, башку втяни и особенно не верти, а то оторвет на хер, – озабоченно сказал Инженер и дернул за шнур.
Заревел двигатель, закрутился пропеллер. Савву потянуло вверх, но подъемной силы хватило только на то, чтобы чуть-чуть оторвать его грузное тело от железной крыши...