И наоборот, сколько раз нам прокручивали "Исход", "Холокост", "Шоа" и прочие кинороманы. Каждую неделю слезоточивые картинки наводняют наши экраны, словно "жертвенные" страдания одних несоизмеримы со страданиями всех остальных и их героической борьбой.
Фильм "Шоа" Ланцмана на протяжении 9 часов навязывает нам через образы каменных стен и нескончаемых железнодорожных конвоев с угнетающими шумовыми эффектами свидетельства вроде рассказа парикмахера из Треблинки, который уместил на площади 16 квадратных метров 60 женщин и 16 парикмахеров.
У этого "Шоа-бизнеса" есть щедрые спонсоры, прежде всего, государство Израиль. Менахем Бегин выделил на фильм "Шоа" 850000 долларов как на "проект, имеющий национальное значение".
Источник: Еврейское телеграфное агентство 20 июня 1986. "Джуиш Джор-мап", Нью-Йорк, 27 июня 1986.
Один из фильмов, которые внесли наибольший вклад в манипуляцию мировым общественным мнением, "телефильм "Холокост" является преступлением против исторической истины. Его основная идея: событие такого масштаба, как уничтожение 6 миллионов евреев, не могло остаться незамеченным немецким народом в целом. Если же немцы не знали, значит, они виновны".
Источник: "Либерасьон", 7 марта 1979.
А вот ядовитые плоды, которые приносят эти "катехизисы ненависти".
"Все вражеские агенты должны быть высланы с территории столицы. Вот уже два года мы требуем возможности сделать это. То, что нам требуется, просто и ясно: разрешение и достаточное количество кораблей. Как утопить эти корабли, к сожалению, не зависит от парижского муниципального совета".
Источник: Парижский официальный муниципальный бюллетень, отчет о заседании 27 октября 1962 года, с. 637. Речь шла об обдуманном предложении. Г-н Москович подтвердил это на процессе о диффамации, затеянном им самим: "Я в самом деле сожалел, что враги Франции не уничтожены, и сейчас жалею" ("Ле Монд", 17 января 1963).
Роман несет ответственность за эту мистификацию, после первой серьезной и трезвой книги, написанной сразу же после освобождения из Бухенвальда "Концентрационная Вселенная" (изд. Минюи, 1946), Давид Руссе изложил в литературной форме в "Днях нашей смерти" большинство шаблонов, которые составляют матрицу литературы о концлагерях.
В "Треблинке" Мартина Грея услуги большого французского писателя были использованы для описания лагеря, куда он ни разу не ступал ногой. От фальшивых архивов Министерства по делам ветеранов, "открытых" Сержем Кларсфельдом до лживых апокалиптических писаний Эли Визеля (лауреата Нобелевской премии), который даже видел "своими глазами", "гигантские языки пламени", поднимавшиеся изо рва, куда "бросали маленьких детей" (это пламя не засек ни один из американских самолетов, постоянно летавших над лагерем). В ритме крещендо ужаса и бреда он добавляет: