Одной из странностей хозяйки дома были ее вкусы в отношении мужчин. Продолжительная связь с Квинтом Курием питала городские слухи. Некогда он был членом Сената, но за скандальное поведение цензоры исключили его. Если спросить, что мог позволить себе член Сената, чтобы при этом не быть исключенным, то в качестве примера можно привести множество чудовищных проступков Курия. Все говорили, что его роман с Фульвией был весьма бурным — он даже угрожал лишить ее жизни. Какие-либо политические амбиции у него отсутствовали: он был всего лишь приспешником людей более значительных, чьей благосклонности он добивался, надеясь, что они помогут ему оплатить его собственные неисчислимые долги.
Мне никогда не было понятно, что привлекало Фульвию в таком отвратительном, ничтожном паразите, как Курий, однако в те годы я был не слишком сведущ по части женщин. Философы убеждали меня, что мужчины и женщины принадлежат к разным породам и потому никогда не могут друг друга понять. Возможно, они правы. Я заметил, что лучшие женщины зачастую достаются худшим мужчинам. Впрочем, моя судьба в этой области сложилась тоже не идеально.
Человек, о котором я только что вел речь, уже прибыл. Он приветствовал меня с пылкостью друга, отсутствовавшего целую вечность. Не иначе как к концу вечера собирался просить у меня взаймы.
— Деций! Рад тебя видеть, дорогой! О твоей деятельности много хороших отзывов.
Откуда у него такие сведения, осталось для меня тайной.
— Не пройдет и трех месяцев, как ты займешь место в Сенате. Это будет воистину заслуженное место, мой друг.
Не скажу, что питаю к лести особое отвращение, но предпочел бы слышать ее из более приятного источника.
— Ты, видно, скучаешь по этому величественному собранию мужчин, — сказал я.
Он пожал плечами.
— То, что может сделать один цензор, с таким же успехом может отменить другой.
Его заявление прозвучало весьма зловеще. Он проводил меня к двум другим гостям, прибывшим прежде остальных.
— Деций, надеюсь, ты знаком с Марком Лекой и Гаем Цетегом.
Я с ними несколько раз встречался. Получив сенаторские полномочия после службы квесторами, они закончили восхождение по карьерной лестнице. Между нами завязалась короткая беседа. Судя по всему, собрание обещало быть чисто политическим. Но как ни наскучили мне подобные сборища, я надеялся узнать что-нибудь полезное для своего расследования. Профессиональные политики низкого ранга, не имевшие перспектив дальнейшего роста, представляли собой питательную среду для бунта. Однако сколь большой ни представлялась бы награда, ни Курий, ни Лека не обладали отвагой и безрассудством, достаточными, чтобы решиться на воистину отчаянный шаг. Правда, Гай Корнелий Цетег Сура, известный своим легкомыслием, имел репутацию подстрекателя и смутьяна. Именно такие, как он, способны на дикие, бессмысленные поступки.