– Я тебе верю, – перебила его Кэт, внезапно осознав что ей совершенно не хочется услышать от него, что он считает случившееся на пляже ошибкой, которую он больше не повторит. – И я совсем тебя не боюсь.
На лице Ахиллеса отразилось откровенное недоверие.
– Ладно, я не боюсь тебя такого, какой ты вот сейчас, – поправилась Кэт, – И я не боюсь, что ты ни с того ни с сего превратишься во что-то другое без... ну, скажем, особой провокации.
Ахиллес хмыкнул, не убежденный краткой речью Катрины, и жестом предложил ей войти в шатер.
– Тогда тебе лучше лечь в постель. Вид у тебя утомленный.
Кэт поднялась со скамьи и миновала то небольшое расстояние, что отделяло ее от входа в шатер Ахиллеса. Когда она увидела, что он не собирается войти вместе с ней, она спросила:
– А ты идешь?
– Я подумал, что должен дать тебе время, чтобы... – Он умолк, пожав плечами.
– И как долго мы будем делить твой шатер?
Он удивленно моргнул, услышав такой вопрос.
– Я не знаю.
– Наверное, больше, чем одну-две ночи, ведь так?
– Да. Скорее всего.
– Значит, мы вполне можем сразу перестать стесняться друг друга, – решительно заявила Кэт, аккуратно избегая упоминания о том, что причиной их взаимной неловкости было то, что они вместе едва не превратили только что Ахиллеса в бешеного монстра, – Так что идем-ка внутрь вместе со мной, хорошо?
– Он снова хмыкнул, но на этот раз кивнул и, когда Катина нырнула под полог шатра, последовал за ней.
– Однако, очутившись в шатре, Ахиллес совершенно перестать обращать внимание на Кэт. Он прямиком направился к огромной кровати, зашел за прозрачную занавеску и, повернувшись к Катрине спиной, спокойно снял тунику и начал обтираться ею.
– Кэт уселась на предназначенную ей постель, сняла сандалии и смахнула со ступней песок. Потом она сняла шелковую тунику рубинового цвета и осталась в одной только легкой кремовой тунике, свободной, но при этом прилегавшей к юному телу. И все время, пока Кэт занималась этим полураздеванием, она изо всех сил старалась не посматривать в сторону Ахиллеса.
– Когда он появился из-за занавески, чтобы пригасить лампы, Кэт увидела, что он почти обнажен; только короткая полоса льняной ткани, похожая на полотенце, опоясывала его бедра. Кэт, не веря собственным глазам, уставилась на шрамы, пересекавшие его грудь.
– У тебя шрамов больше, чем я у кого-либо видела! – брякнула Кэт.
– Ахиллес стиснул зубы.
– Я знаю, что выгляжу как настоящее чудовище.
– Нет, что ты! – быстро возразила Катрина, радуясь, что они снова разговаривают друг с другом. – У тебя вид человека, который использует собственное тело как оружие.