Вспоминает Л.Е. Белозерская-Булгакова — жена Михаила Афанасьевича:
«Вдруг узнаем: по Москве сейчас ходит якобы копия письма М.А. к правительству. Спешу оговориться, что это «эссе» на шести страницах не имеет ничего общего с подлинником. Я никак не могу сообразить, кому выгодно пустить в обращение этот опус.
Начать с того, что подлинное письмо, во-первых, было кратким, во-вторых, за границу он не просился. В-третьих, в письме не было никаких выспренных выражений, никаких философских обобщений.
Основная мысль булгаковского письма была очень проста: «Дайте писателю возможность писать. Объявив ему гражданскую смерть, вы толкаете его на самую крайнюю меру. Письмо, ныне ходящее по рукам, — это довольно развязная компиляция истины и вымысла, наглядный пример недопустимого смещения исторической правды. Можно ли представить себе, что умный человек, долго обдумывающий свой шаг, обращаясь к «грозному духу», говорит следующее: «Обо мне писали как о «литературном уборщике», подбирающем объедки после того, как наблевала дюжина гостей».
Любовь Евгеньевна ошиблась: по Москве ходило письмо Маяковского, которое пришло в Кремль одновременно с письмом Булгакова от 31 марта. Это Владимир Владимирович просился за границу, это его послание перед роковым выстрелом содержало просьбу о выезде за границу.
Об этом пишет в воспоминаниях Юрий Анненков, встречавшийся с Маяковским в Париже. О письме Маяковского упоминает и А. Мариенгоф, но как всегда цинично, по-мариенгофски, ради яркой метафоры пренебрегая чувством сострадания и деликатностью: «Ушел с дерьмом на подошвах».
Глава 9 Спасительная «панихида»
Грядущий век построим как барак.
П. Антокольский
Сталинское выступление против Демьяна Бедного не оставило безучастным Троцкого. Находясь на другом полушарии Земли, он по-прежнему был в курсе всех дел в Советском Союзе и откликнулся статьей в защиту пролетарского поэта Демьяна Бедного.
Странная это была статья. Одно название чего стоит! «Некрологические размышления» — это о живом-то человеке! Но, может быть, именно эта статья — или, лучше сказать, панихида, пропетая по «убиенному Демьяну», — спасла Бедного от репрессий.
Троцкий отлично знал своего антипода Сталина. Да и о чем бы он ни писал, все его выступления были направлены против Сталина. Демьян именуется в статье «дельфином солидной комплекции», который «не убоялся разнузданности стихий революции, а плавал в них, как рыба в воде».
Но все по порядку. Чтобы читатель понял, какая метаморфоза произошла в сознании действующих лиц за 6–7 лет советской власти, надо познакомить его хотя бы в общих чертах с книгой Троцкого «Литература и революция», а также с отношением Льва Давидовича к поэту Демьяну Бедному.