Рано или поздно рукопись должна была объявиться на аукционе. Но если этого не случилось на Западе, значит, она в других руках — в других архивах. Зачем и кому она потребовалась?
Книга вышла после гибели Айседоры. Не исключена такая вероятность, что по рукописи прошлись посторонние руки. Виктор Серов отмечал, что некоторые факты совсем не соответствовали действительности.
Об этом пишет и Ф. Блэйер: «Издатели утверждают, что Айседора сама писала текст, и это правда. Это заявление все же нуждается в уточнении, поскольку Серов и Гордон Крэг считают, что рукопись Айседоры была переделана после ее смерти».
У нас с вами есть возможность ознакомиться с первоначальным вариантом воспоминаний Айседоры Дункан о детстве, написанным в 1923 г. еще в России, и оценить писательский дар Айседоры. Ирма сохранила его и опубликовала уже в Америке.
Из воспоминаний Айседоры Дункан
«По дорогой цене боги продают свои дары. За каждой радостью обязательно следует мучение. За ниспосланную ими славу, богатство, любовь они взыскивают кровью, слезами и гнетущей печалью. Я постоянно окружена пламенем.
Мое первое воспоминание — яркое ощущение рук полисмена, в которые я попала, будучи выброшена из горящего окна, и я слышу вопли моей матери: «Мои мальчики, мои мальчики. Пустите меня туда, к ним». Часто по ночам я слышу голос моего отца, кричащего: «Мужайтесь! Они придут спасти нас». Он встретил свою смерть, держась за сиденье перевернувшейся лодки, в бушующих волнах у скал Фолмауса. Вечно огонь и вода и неожиданная ужасная смерть.
Подробные воспоминания о моем детстве встают с необычной живостью; дальнейшее окружено тьмой.
Моя мать поднимала четырех детей ненадежным занятием преподавания музыки. Вечные тревоги и заботы на ее лице были так привычны для нас; мы жили в бесконечном состоянии ужаса перед тем, что раздастся громкий стук в дверь неприветливых домохозяев, требующих квартплаты.
Я помню, как однажды, когда мне было около восьми лет, учительница предложила каждому из детей написать историю своей короткой жизни. Другие дети рассказали о садике при доме, об игрушках, о любимых собачках и т. д., я же выдала нечто вроде:
«Сперва мы жили на 23-й улице в Восточном Окленде. Мужчина приходил за квартплатой, пока мы не переехали в маленький домик на 17-й улице. Но опять нам не дали долго там оставаться. Через три месяца мы переехали в две маленькие комнаты на проспекте Солнечного пути. Так как мама не смогла взять мебель, у нас была одна большая кровать на всех. Но снова злой хозяин пришел сердитым, и мы переехали в… и т. д., и т. п. И это было уже пятнадцать раз за два года».