Неизвестный Есенин (Пашинина) - страница 70

Подчеркиваю: для России наших дней. То есть для того, что уцелело после тридцати двух лет нового татарского ига от Великой России.

Значение Есенина именно в том, что он оказался как раз на уровне сознания русского народа «страшных лет России», совпал с ним до конца, стал синонимом и падения России, и ее стремления возродиться. Беспристрастно оценят творчество Есенина те, на кого очарование его творчества перестанет действовать… только произойдет это очень нескоро. Произойдет не раньше, чем освободится, исцелится физически и духовно Россия. (Есенин сказал то же самое: «Меня поймут лет через двести».)

В этом исключительность, я бы сказал, «гениальность» есенинской судьбы. Пока родине, которую он так любил, суждено страдать, ему обеспечено не пресловутое «бессмертие», а временная, как русская мука и такая же долгая, как она, жизнь».

Никто и никогда не сказал яснее.

В 1926 году Троцкий доброжелательной, можно сказать, сердечной статьей проводил Есенина в последний путь, а ровно через год, в 1927-м, другой главный идеолог страны, Николай Бухарин, буквально обрушил на ушедшего поэта ушат грязи и ненависти. В 1926 г. большевистское руководство велело создать комиссию по увековечению его памяти (организация музея, издание собрания сочинений, переименование села Константиново и т. д.), а в 1927 — стараниями Бухарина, Сосновского, Лелевича (Калмансона) перечеркнуло всю его жизнь и похоронило есенинскую поэзию на долгие годы.

Из письма Александра Воронского М. Горькому, 16 февраля 1927 года:

«Против Есенина объявлен поход. Не одобряю. Нехорошо. Прошлый год превозносили, а сегодня хают. Всегда у нас так». Странный факт.

Каковы мотивы такого крутого поворота? Разве Есенин потускнел за 1926-й год? Разве померкли его популярность и его поэзия? Чем он смог провиниться перед советской властью после своей смерти? Все, что хотел сказать, он сказал при жизни, не скрывая. Все выпады против себя эта самая власть приняла и простила поэту: и «Страну Негодяев», и «Русь бесприютную», и «Москву кабацкую», и статью «Россияне»… Никто в его поэзии и пьяных скандалах не усматривал большого криминала. Смирились, вроде бы: ну что с него возьмешь — таким он, Есенин, уродился.

Более логичным выглядело, если бы сначала большевики осудили Есенина как пьяницу и хулигана, а потом начали возвращать поэзию, очищенную от скандальности его жизни. Произведения ведь, уйдя от автора, начинают жить самостоятельной жизнью… Но не тут-то было: с малопонятной ненавистью советская власть обрушилась уже на ушедшего в мир иной. В конце 1920-х годов погребли его поэзию, а в 1930-х годах стерли с лица земли всех его друзей. Друзей истинных, а не тех, кто его предал и оболгал. Такие, как Мариенгоф, умерли своей смертью.