Раз или два вверху мелькнула его мордочка с бусинками глаз, высматривающими охотника. Он как бы приглашал охотника и собак поиграть в прятки.
— А… — махнул Едигир рукой, — живи пока. Никуда от меня не денешься. Сам в ловушку придешь, как миленький. Попомню тебе еще моего глухаря, заплатишь за него шкуркой своей. — И пошел дальше проверять остальные ловушки.
Но в остальных приспособлениях даже ягоды лежали нетронутыми. Или они не вызывали доверия у птиц, или те не заметили их, но приходилось возвращаться обратно с единственным подстреленным тетеревом.
Зайла без него занялась изготовлением посуды, о чем давно мечтала, но все откладывала на потом. Намешав глины с песком в небольшой ямке, она слепила две миски и один вместительный горшок для воды. Аккуратно нанесла палочкой по краям посуды узоры в виде кружков и черточек и засунула чуть подсохнувшие изделия в горячую золу. Подошедший Едигир хотел остановить ее, объяснив, что посуда не просохла, а потому потрескается от тепла. Но Зайла не хотела и слушать его.
— Я видела, как это делается, и не спорь со мной, — настояла она на своем, — вот увидишь, что все получится.
Тот не стал ее разубеждать и занялся разделкой добычи. Собаки с нетерпением ждали, пока он вытащит потроха, и с жадностью накинулись, вырывая их друг у друга. Обмазав птицу свежей глиной, Едигир сунул ее в золу рядом с изделиями Зайлы.
Посидели молча, думая каждый о своем. Зайла подбрасывала катыши из глины, оставшиеся от работы. Вид у нее был сосредоточенный, и Едигир не решился спросить, что за игру она придумала. В ее действиях была какая-то система, и он догадался, что это не игра, а что-то большее.
— Что это ты делаешь? — наконец спросил, не выдержав.
Но она подняла левую руку, показывая, чтоб не мешал. Катыши ложились перед ней в замысловатые фигуры, и Зайла что-то шептала губами, разглядывая их, собирая в руку и вновь кидая на землю.
— Да скажи мне, чем ты занята? Ничего понять не могу…
— Нокут называется, — попробовала объяснить она свои действия, но такой ответ лишь больше запутал недоумевающего Едигира.
— Что значит "нокут"? Игра что-ли какая? Неожиданно по ее щеке скатилась слеза, и рука застыла в воздухе. Она уже не бросала камешки, и слезы все катились и катились по смуглым щекам, капая прямо на землю.
– Зайла-Сузге, что с тобой, говори! — не помня себя, закричал Едигир и кинулся к ней, затряс за плечи, прижал к себе. — Милая, дорогая моя, любимая… — повторял безостановочно.
Наконец Зайла совладала с собой и, чуть отстранившись от него, тихо заговорила: