Мадлен опять не знала, что ответить, и чуть не плача смотрела на него, желая только одного – чтобы он отпустил ее.
– Мадлен, вторая ночь считается?
– Ты предоставляешь решение этого вопроса мне? – спросила она его наконец.
– Думай что хочешь, но я останусь при своем мнении, – вздохнул Рэнсом.
Он поднял ее на руки, усадил на сиденье мотоцикла и, внимательно осматривая царапины на ее коленках, спросил:
– Значит, секс мы оставляем исключительно для тех моментов, когда ты впадаешь в душевный кризис?
Мадлен попробовала спрыгнуть с мотоцикла, но Рэнсом не отпустил ее. Обильно смочив туалетную бумагу виски, он провел ею по исцарапанным и ободранным до крови коленкам Мадлен. Та поморщилась.
– В ту ночь, когда мы впервые встретились, – продолжил Рэнсом, – ты чувствовала себя одинокой, беззащитной и потерянной. – Он протер ранку на ее локте. – Поэтому ты и расслабилась – до такой степени, что пошла спать с совершенно незнакомым человеком.
– Я…
– Да, я был для тебя незнакомцем, но, как я посмотрю, ты гораздо увереннее чувствуешь себя с незнакомыми, чем с близкими тебе людьми.
– Но я…
– Хотя мне кажется, тебя никто из твоих знакомых по-настоящему не знает. А прошлой ночью, – он покачал головой, продолжая промывать ранку на локте, – мы снова оказались в положении, мягко скажем, не совсем обычном.
– И тебе не понравилось, что утром я перед тобой не извинилась? Чего ты от меня хочешь? – взмолилась Мадлен.
– Зачем мне твои извинения? При чем тут вообще какие-то извинения? – разозлился Рэнсом.
Тщательно обработав ссадину на локте Мадлен, он снова занялся ее коленями:
– Наверняка здесь у тебя сильно болит…
– А-га. – Мадлен тихонько взвизгнула.
Рэнсом отмотал еще туалетной бумаги и смочил ее виски. Потом передал бутылку Мадлен:
– Сделай глоточек.
Она послушно отпила.
– А теперь еще немножко придется потерпеть. Опять пощиплет.
– А ты и рад!
– Честно говоря, да, – улыбнулся Рэнсом.
Мадлен снова взвизгнула, когда он еще раз дотронулся до ее коленок.
– Я вас предупреждал, миледи, – буркнул Рэнсом и, решив вернуться к прежней теме, спросил: – Так будем считать секс нашим времяпрепровождением для тех случаев, когда ваше высочество изволит впадать в тоску?
– Послушай, это нечестно!
– Или решим, что если мы занимались любовь дважды, то, может быть, продолжим? Я не имею в виду только случаи, когда нам будет грозить смертная казнь или ты будешь в глубокой депрессии и так далее…
Мадлен решила наступать:
– Почему ты только о сексе и говоришь? Тебя ничто больше не волнует?
– Волнует. Но только я не могу не думать о сексе, когда нахожусь рядом с тобой. Да и ты тоже часто об этом думаешь – не притворяйся, Мадлен, я прекрасно знаю, что это так…