Он вспомнил, что не звонил родителям с тех пор, как два дня назад сообщил им о непредвиденной задержке. Нужно предупредить их, что задание потребовало больше времени, чем он предполагал.
– Ты не возражаешь, если я воспользуюсь твоим телефоном? – робко спросил он, когда Фиона начала молча убирать со стола.
– Нет, конечно.
Она понимала, что глупо так переживать из-за его отказа, но ничего не могла с собой поделать. Ее дом больше не мог вместить ни одного нового жильца, а Эли не обязан брать к себе собаку только потому, что его клиентке жаль отправлять ее в приют для бездомных.
Тоскливое выражение, застывшее в глазах золотистого ретривера, было слишком хорошо ей знакомо. Она видела его много раз, когда смотрела в свое собственное отражение в зеркале.
Но это было давно. И нечестно обвинять Эли за то, что кто-то другой бросил свою собаку. Это не его проблема.
Но ей так хотелось, чтобы Эли отличался от других людей. Она всегда считала, что ей не может понравиться человек, которому безразлична судьба брошенного животного. Или ребенка… Почему-то ей казалось, что он из тех, кто не оставляет в беде.
– Привет, ма, – сказал он в трубку.
Фиона застыла, когда поняла, что он звонит домой. Как она могла забыть хоть на пять минут о надвигающемся празднике? Наступает время веселья и встреч с родными. Ох-хо-хо! Она принялась яростно оттирать сковородку.
Девушка старалась не прислушиваться к его разговору с матерью, потом с отцом, потом с братом, с сестрой, с племянницей, с племянником… о Боже, сколько же их у него? Она старалась не слушать, но его любовь и нежность к ним заполнили всю комнату и не давали ей думать ни о чем другом. Слушая Эли, она испытывала жгучую зависть. Зависть оттого, что все они есть у него, но еще больше оттого, что у них есть он.
«Прекрати, немедленно прекрати».
Это время года всегда плохо действовало на нее. Она знала об этом и заранее готовилась к его наступлению. И все же, услышав, как он обещает во что бы то ни стало успеть домой к Рождеству, она лишь огромным усилием воли сумела сохранить безразличный вид. Всего три дня – и Эли уедет. Вернется к своим делам, а она останется здесь. Конечно, иначе и быть не могло.
Но когда он повесил трубку, Фиона не удержалась и ледяным тоном спросила:
– Так, значит, ты рассчитываешь поймать преступника до Рождества?
– Да, – коротко ответил он. – Помочь тебе с посудой?
– Нет. – Спиной она чувствовала его взгляд.
– Фиона, – нерешительно начал Эли.
– Что?
– Если до Рождества здесь ничего не произойдет, можно мне слетать на пару дней домой, чтобы встретить праздник вместе со своими?