Запись видеонаблюдений просмотрели молча, потом перемотали пленку на начало и запустили снова.
— Ну, Веня, комментируй. Полагаю, ты всех узнал, — сказал полковник, откинувшись на спинку стула.
Журналист хитро улыбнулся:
— Однобокого сотрудничества не получится, Леонид Палыч. Мы должны дополнять друг друга. Я вам, а вы мне.
— Рассчитываешь получить пять тысяч, обещанные банкиром? — спросил полковник.
— Пятьдесят. Он заплатит и больше. Это стартовая цена. Вы же слышали, страховая сумма составляет четыре с половиной миллиона. Если прижать Гурьева к стенке, он выложит двадцать процентов от суммы. Гурьев — банкир, а они всегда начинают с минимальной ставки, если им надо платить, а не получать. К тому же это официальные деньги. Я готов заплатить с них налоги, и у меня уже никто не спросит, на какие шиши я строю себе дачу.
— У тебя все есть. И машины, и квартира, и дача. Ни для кого не секрет, как ты зарабатываешь на жизнь.
— А чего мне это стоит? Если бы я вам не помогал, Леонид Палыч, меня бы давно загребли ваши ребята. Я столкну вас с места в этом деле, а вы мне поможете получить премиальные. Но работать будем на равных. Я вам, вы мне.
— А ты уверен, Веня, что нас надо сталкивать с места? Заявлений никто в милицию не писал, мы здесь неофициально находимся, можем махнуть на все рукой.
— Вы только валенка из меня не делайте, Леонид Палыч. Я не один тут с фотоаппаратом бегал, ваша физиономия не раз в объектив попадала. Вы человек не простой и знамениты не меньше поп-звезды. Уход с вечера Гурьева не останется незамеченным. Его жена должна была блистать на банкете, а они смылись. Стоит за ниточку дернуть, пирамида рухнет. Престиж российского сыска на кону. Вам гарнитур, мне премия. Договорились?
Полковник кивнул. Запустили пленку, на экране монитора появился холл перед туалетными комнатами. Женщины и мужчины входили и выходили, некоторые спускались парами и расходились по разным комнатам.
— Стоп! — сказал репортер. — Отмотайте назад. Стоп.
Оператор выполнял приказы. У монитора сидели двое, полковник Кулешов и журналист Скуратов, остальные молча стояли за их спинами.
— Почему промолчали, Леонид Палыч? Это же Сева Дербенев. Вы же его узнали. Три года за ним гоняетесь, а он с вами в кошки-мышки играет. Уж кто, как не Сева, горазд такие аферы прокручивать. А?
— Ладно, поймал ты меня. Дербенев у нас на крючке. Со дня на день возьмем. Он даже не прячется, гуляет в открытую. Отмотай-ка еще назад.
Оператор отмотал пленку.