Сквозь тусклое стекло (Март) - страница 55

Ее можно было не слушать: на стене висела репродукция картины Кандинского, а в спальне — бумажный оттиск с шедевра Шагала.

Через несколько минут все руководство собралось в кабинете Эдди Нечаева. Атмосфера была накалена до предела. Мамедов пятнадцать минут кричал и стучал кулаком по столу. Никто ничего не понял, по-русски было произнесено не больше десятка слов. Когда хозяин выдохся и обессиленно рухнул в кресло, слово взял Нечаев. Мамедова никто не боялся, Эдуард Сергеевич Нечаев был личностью более одиозной и решительной. Он досконально знал гостиничный бизнес, начинал дежурным администратором в отеле «Интурист» еще при советской власти и дорос до главного администратора отеля «Риц» в Париже. Нынешний отель он взял в свои руки на этапе строительства и внес такое количество поправок, что часть проекта пришлось перерабатывать. Он знал об амбициях хозяев, решивших создать мирового монстра, и знал, как это сделать. В средствах ограничений не было. Поторопились с открытием, но это не его вина. Отель надо доводить до ума еще не менее полугода, недоделок хватало, но его не послушали, и результат налицо. Зуботычинами делу не поможешь. Нечаев это понимал.

Свое выступление он начал спокойным ровным тоном:

— Я хочу разложить ситуацию по полочкам. Каждый из вас должен подумать, что в таких случаях надо делать и с чего начать. Нас обчистили и сделали это примитивным, но действенным способом. Меня восхищает простота, с какой работали ребята и вместе с тем их точные действия. Они знали обстановку, все маршруты отеля, порядок проведения вечера, точное расписание и действия охраны при внештатной ситуации. Преступление готовилось очень тщательно, грабители учли все, что упустили мы. На данный момент мы знаем о четырех пропавших картинах из апартаментов 8012 и 8063 на восьмом этаже. Он находился под особым контролем. Я не буду говорить о том, что вам без меня известно. Рисую для вас следующую картину. Молодой человек в русском национальном костюме и девушка в национальном платье, но с удлиненной юбкой, а мы использовали короткие, разносят по апартаментам приглашения на сегодняшний обед. Происходило это вчера вечером от шести до семи часов. Они вошли в номера с маленьким подносом, на котором лежит конверт, стоит бокал с шампанским и вазочка с цветком. И юноша, и девушка были привлекательны, что очень важно. Хозяева апартаментов пили шампанское и тут же теряли сознание, — Нечаев вынул из кармана маленький осколочек хрусталя. — Это остатки бокала. Его выронил господин Константинес, падая на пол. Осколки собрали перед уходом, а этот не заметили. Думаю, что печатную репродукцию девушка принесла под юбкой в рулоне, а юноша — в широких шароварах. Картину снимают со стены, срезают с рамы, репродукцию можно приколоть кнопками, затем надеть массивный багет и повесить на место. Небольшая уборка, поднос в руки и до свидания. Картины скручивались и занимали место репродукций под юбкой или в шароварах. Подозрений ребята ни у кого не вызывали. Дежурный по этажу не мог знать, когда будут разносить приглашения. Ни один администратор не знает весь персонал в лицо, отель работал первый день. Подмена людей очевидна, мы же понимаем, что операция готовилась заранее. Почему бы не внедрить в персонал своих людей. Так надежней. Теперь вопросы. Куколки получали сигналы от руководителя операции. Как можно снимать картину со стены, если она находится на сигнализации. Ее отключили в шесть пятнадцать, и командир об этом знал, после чего подал знак действовать. Вопрос второй и самый сложный. Отключение сигнализации предусмотреть практически невозможно. Братья Леблан — мировая известность и в качестве сообщников их подозревать нельзя. К тому же эти картины из страны вывезти невозможно, на аукционе их не выставишь. У них есть официальный владелец, они внесены в мировые каталоги. Теперь, в связи с чрезвычайной ситуацией, я хочу нарушить тайну и сказать несколько слов о владельце картин. Для мировой элиты мы распустили слух, будто все, что висит в отеле, принадлежит отелю. Возможно, так оно и будет, переговоры с владельцем картин идут полным ходом, но точка в деле еще не поставлена. Речь идет об Илье Даниловиче Баскакове, одном из самых богатых и уважаемых галерейщиков в нашей стране. Его запасники хранят более четырех тысяч полотен. Мы отобрали самые ценные для оформления восьмого этажа. Эти полотна взяты нами на прокат под залог. Сумма умопомрачительная. Вы должны понимать, что Баскаков объявит пропавшие шедевры в розыск и мы не сможем ему помешать. В итоге мы получим скандал мирового масштаба, нас поднимут на смех. Все понимают, открытие нашего отеля — кость в горле конкурентой. Десятки репортеров со всего мира мечтают найти грязь в нашем доме. Любая гадость об отеле, напечатанная в СМИ, будет щедро оплачена. А теперь я хочу знать, какие меры мы должны предпринять для спасения нашего авторитета, который мы еще не завоевали? Что скажете, Марк Аронович?