– Я не об этом, – перебил ее отец. – Виноваты перед тобой. Бросили тебя в этот мир.
– О чем ты, папа?
На миг Эльвире показалось, что отец заговаривается.
– Мы с матерью – научные крысы, – продолжил он. – Родили себе на старость отраду. Думали, школа и комсомол вырастят. Кто же знал, что так обернется.
– Да что обернется, папа? – даже перепугалась Эля. Неужели отец все-таки бредит? – Все к лучшему обернулось. Не пропала, слава богу. И вам не дам пропасть.
– Мучаемся мы с матерью, – продолжал шептать отец. – То, что одна ты совсем на земле. Что жизни у тебя нормальной нет. Один только бизнес.
– Да вы-то с матерью тут при чем? Разве вы могли знать, что я нарвусь на мерзавца? – в отчаянии проговорила Эля.
– На какого мерзавца? – удивленно приоткрыл глаза отец. – А, ты о том типе, который хотел жениться и жил с другой? Разве в нем дело? Встретила бы другого, вышла бы замуж давно. Если бы не стала нас с матерью тянуть.
– Глупости, папа! – отрезала Эльвира. – В конце концов, мне всего двадцать восемь лет. И согласись, я уже кое-чего достигла. Теперь могу подумать и о семейном счастье.
Но отца ее слова совсем не успокоили. Он едва заметно покачал головой:
– Не станешь думать. Перехотелось тебе – вот в чем дело. Назад пути нет.
– Да наоборот, недохотелось пока, – продолжала из непонятного упрямства упираться Эльвира. – Так что, папочка, ты поправляйся, крепни. И думай о том, что скоро погуляешь на моей свадьбе. И внуков понянчишь. Ну что ты крутишь головой? Я клянусь тебе, папа! Разве я вас с мамой когда-нибудь обманывала?
Отец, не открывая глаз, слабо улыбнулся ей.
Возвращаясь в Питер, Эльвира забрала с собой Марусю. Та упиралась, даже плакала и твердила:
– Я лучше побуду с тетей Тамарой. Она так испугана. После обеда нас обещали пропустить к Ивану Сергеевичу.
Но Эля была непреклонна:
– С матерью пока побудет ее подруга, тетя Ира. И Колю я здесь оставляю, если вдруг понадобится что-то срочно добыть и доставить. А с тобой мне нужно поговорить. Ты еще успеешь вернуться сюда.
– Так давай здесь поговорим.
– Нет, – качнула головой Мухина. – Это слишком серьезно. Я должна сперва все обдумать. Вот по дороге и займусь этим.
В обеденный перерыв, после того как Эльвира раскидала текущие дела, они с Марусей уединились в кабинете.
– Возьми листок, – приказала подруге Эля. – Будешь все записывать, по пунктам. Это насчет отца.
– Врач сказал, какие лекарства ему помогут? – радостно уточнила Маруся.
– Нет, боюсь, лекарствами тут не обойдешься. Между нами, Марусь, – тот врач с ночного дежурства дал отцу пять месяцев жизни. Не пугайся, ты же сама видела этого типа. Захолустный врачишка, в чем он может разбираться? Я только что дала указание найти мне лучшего специалиста в данной области. Не важно, у нас или за рубежом. Но пока других данных нет, нам волей-неволей придется исходить из срока, названного Астаховым. Пять месяцев.