То, что я собираюсь сделать, неправильно. Лихоимство нужно разоблачать, лихоимцев выводить на чистую воду. Однако, дело это долгое, до торжества правосудия мне не дожить. Пока суд да следствие, солдаты останутся в грязном белье, будут есть вареную капусту и чесаться от укусов клопов. Мне эту систему не сломать, она до нашего времени доживет.
На интендантских складах нахожу кабинет заведующего. У него сытое, гладкое лицо, погоны с тремя звездочками на полных плечах. «Он был титулярный советник, она – генеральская дочь…» Этому генеральская дочь без нужды, его и здесь неплохо кормят.
– Не могу, господин прапорщик, и не просите! – говорит титулярный советник, едва глянув на мои бумаги. – Имею приказ отпускать по личному указанию генерал-квартирмейстера. Соблаговолите к нему!
Стандартная мулька. Если прапорщик пробьется к генералу, тот только плечами пожмет: какое указание? Помчишься сюда, скажут: указание было, их превосходительство запамятовали, соблаговолите наведаться снова. На колу мочало – начинай сначала…
– Господин титулярный советник, как вы относитесь к Екатерине Второй?
Он неожиданности он даже голову в плечи вобрал.
– Как же-с, с почтением, – выдавливает, помедлив. – Великая была императрица!
– А ежели она за нас похлопочет?
Он смотрит с подозрением: контуженные на фронте не редкость.
– Как она может похлопотать? Она же того-с, умерла.
– Вот! – кладу на стол сотенную и тычу пальцем в портрет. – Видите, императрица! Хлопочет!
– Шутник вы, прапорщик! – он смахивает бумажку в ящик стола. – Однако вы правы: императрице отказать нельзя! – он пишет резолюции на наших документах. – Ступайте на склад, все дадут.
– А то, что не додали ранее?
– Ну… – он закатывает глаза и жует губами. – Ежели императрица похлопочет снова…
Крохобор! Торбохват! Две сотни за два слова! Месячное жалованье офицера-фронтовика, причем, штаб-офицера. Раскатал губу, титулярный!
– Александр Третий тож великий император, – намекаю.
– Не скажите, прапорщик, вопрос спорный! – не сдается титулярный. – Лично я считаю, то таких, как Александр, против Екатерины два нужно!
Сторговались! Достаю четвертные билеты. Они отправляются следом за «Катенькой». Вопрос решен.
На провиантском складе солдаты грузят нам мешки с крупой, капустой, хлебом, носят картонные коробки со сливочным маслом и разрубленные по хребту туши. Ошалевший от изобилия, Карачун суетится и командует, куда класть. На вещевом складе получаем обмундирование и белье. Когда дело доходит до сапог, унтер-кладовщик упирается:
– Не дам! На сапоги должно быть отдельное указание!