— Ваше превосходительство, полковник Минц по вашему приказанию явился!
— Ваше превосходительство, штабс-капитан Кольцов по вашему приказанию явился!
— Являются черти грешнику… — «бородатой» шуткой привычно отреагировал генерал-лейтенант. — Разоблачайтесь, господа, и подходите поближе. Вовремя успели, это похвально. Разговор у нас с вами будет важный…
И — вестовому:
— Иван, прими шинели у господ офицеров!
Обратившись к стоящим у карты офицерам, Церпицкий произнёс:
— Господа!
Прежде, чем мы продолжим наше совещание в несколько расширенном составе, позвольте вам представить полковника Минца, который с сего числа назначен его высокопревосходительством генерал-адъютантом Гриппенбергом начальствующим над всем сводным отрядом полевой артиллерии прорыва. Поздравляю Вас назначением, господин полковник!
— Рад стараться, ваше превосходительство! — при нежданном известии Минц не мог удержаться, чтобы не расплыться в улыбке.
— А с Вами, надо полагать, тот самый Кольцов, успевший неоднократно отличиться, да так, что был замечен не только в своей части, но и на самом верху? Верно?
— Так точно, ваше превосходительство! Штабс-капитан Кольцов!
— Уже нет. За спасение ценного воинского груза и жизней подданных Российской Империи в бою против хунхузов и проявленные при сем отвагу и решительность, а также незаурядную смекалку Вы были представлены по команде к повышению. Рескрипт Его Высочества Регента получен положительный. Посему — поздравляю Вас капитаном!
— Рад стараться, ваше превосходительство!
— Что ж, хоть и говорят, что беда одна не ходит, однако ж и радостные известия так же летать стайками свойство имеют. Вы, капитан Кольцов, погоны без звёздочек, конечно, позже оденете. А вот другое ваше отличие буду рад лично на грудь прикрепить. Господа! Будучи в отпуску по излечению от ран, сей офицер проявил похвальную отвагу и находчивость в горестнопамятный день кончины покойного Государя Императора. Он первым бросился на помощь сражённому Государю и архиерею Антонию. Увы, кончина Государя Императора была мгновенной, а вот жизнь преподобного Антония удалось спасти исключительно благодаря своевременному вмешательству сего храброго офицера.
В память о сем дне Его Императорское Высочество Регент Империи изволил пожаловать штабс-капитану Кольцову портрет покойного императора Николая Александровича в золотой оправе для ношения на груди. Примите же сей знак признания Ваших заслуг и помните, что Вы стали одним из семерых человек, коим пожалован сей портрет в золоте. Иным же присутствовавшим при том событии и проявившим отличие, Его Высочество соизволил пожаловать портреты в серебре и в бронзе. Носите сей образ с честью и верностью Престолу и Отечеству!