Он взялся за кольцо, уперся ногами покрепче и потянул на себя. Крышка со скрежетом начала подниматься. Из резервуара потянуло знакомым резким запахом бензина.
– А мне сил не хватило, – сказал Марков куда-то в сторону.
За то время, что топливо находилось в канистре, оно уже давно перестало быть тем, каким его заливали изначально. В новом мире все запасы его превратились чуть ли не в дизель, бензин с очень низким октановым числом. И этот процесс разложения продолжался.
Корабль Густава мог питаться практически любым топливом, тут страннику повезло, но некоторые жители дорог столкнулись с тем, что их более требовательные машины давно колесили по земле с иссохшими баками, аккумулируя альтернативную энергию – вроде солнечной или водородной. Если существовала подобная возможность, конечно же. Иные корабли, что называется, старой школы, не выдержав жуткого водянистого пойла, ломались раз и навсегда, так и оставаясь лежать на дорогах с переклинившими двигателями.
– Давай, – пропыхтел Густав, и Марков потянул шланг за головку.
Аккуратно сложенный рукав начал мерно раскладываться по частям. Старик направил конец в горловину бака, и остальное за него сделала сила притяжения.
Шланг со свистом ушел вниз и плюхнулся в бензин.
– Теперь поставь прутья в какую-нибудь щель, чтобы подпереть крышку, а то перебьет шланг. И нажми на синюю кнопку, – сказал странник. – Быстрее же, будь добр, а то эта хрень все время валится обратно из рук.
Марков послушно кивнул и сделал все, как надо. Корабль начал жадно впитывать бензин.
Аптека располагалась именно там, где указал Эндрю. Большое монументальное здание с широкими квадратными колоннами. Когда-то они были кипенно-белыми, но теперь от прежнего медицинского величия и стерильности ничего не осталось. Где-то опала штукатурка, где-то выцарапали неприличные стишки, где-то нарисовали неприличную же карикатуру. Густав не знал русского языка, но по рисункам догадывался, что неизвестные поэты и писатели оставляли здесь явно не самые мудрые послания будущим поколениям.
Здание аптеки было угловым и находилось на перекрестке. Дорога отсюда довольно-таки хорошо просматривалась во все стороны. Но подъехать непосредственно к дверям было невозможно, так как все пространство перед ними загромождал крупный кирпичный мусор. Целые куски стен, части фундамента, железная арматура, вывороченные с корнем и покореженные пластиковые рамы без стекол валялись повсеместно, разбросанные в каком-то феерическом исступлении. Очевидно, раньше здесь стояло еще одно здание, которое приняло на себя неизвестный удар, разнесший его в пух и прах, но оставивший целой аптеку.