— Ну, как добрались? — спросила женщина, разглядывая Кэтрин, которая шла следом.
Колин наклонился, чтобы поцеловать мать, и тихо шепнул:
— Не задавай лишних вопросов. Я не знаю эту женщину, но у нее большие неприятности. — После этого он потоптался на крыльце, стряхивая снег с ботинок, и обернулся к подходившей Кэтрин. — Мать, это Кэтрин Манчестер. Кэтрин, это моя мать — Надин Уайтфитер.
— Входите, я напою вас горячим шоколадом.
— Вы знаете, дорога обледенела, поэтому нам надо добраться домой, пока еще есть такая возможность... — неуверенно заговорила Кэтрин, но Надин твердо прервала ее:
— Вам надо выпить горячего шоколада, — после чего провела их в просторную кухню, уставленную застекленными шкафами.
— Мне показалось, что я слышал голоса, — произнес, входя в кухню, отец Колина. Уилл Уайтфитер был чуть ниже сына ростом, зато шире в плечах. Он производил впечатление крепкого и сильного человека, способного, взявшись за бампер, оторвать пикап от земли. Лицо было морщинистым, кожа задубела, зато губы улыбались, а глаза смотрели приветливо.
«Такому человеку можно доверять», — решила про себя Кэтрин и тут же напомнила себе, насколько доверчивой она была в прошлом, и чем это для нее теперь обернулось.
— Отец, это Кэтрин Манчестер. Кэтрин, познакомьтесь с моим отцом — Уиллом Уайтфитером.
— Несмотря на ужасную погоду, мы рады вас видеть, — бодро заявил Уилл, а Кэтрин с облегчением отметила, что ее имя ничего не говорило семейству Уайтфитеров.
— Присаживайтесь, Кэтрин, а я пока разложу пакеты, — предложил Колин. — Сейчас мать принесет нам шоколад, а потом я помогу отцу сколоть лед и накормить скот.
— Если тебе надо вернуться домой, Колин, поезжай. Ожидается гололед — я только что слышал сводку погоды. Лед нарастет снова, а снегу на дорогах будет не менее шести дюймов, — заявил отец.
— Давайте вашу парку, — вместо ответа сказал сын, останавливаясь за спиной Кэтрин и ожидая, пока она расстегнет пуговицы. Он помог снять парку и повесил на крючок. — Садитесь.
Раздевшись, Кэтрин осталась в длинном, до колен, пушистом фиолетовом свитере. Колин взглянул на ее фигуру — и остолбенел. Женщина была как минимум на шестом месяце беременности.
Почувствовав его изумление, она вспыхнула и засмущалась. Дополнительное смущение вызывала необходимость снять шапку — Кэтрин слишком хорошо представляла себе, во что превратились ее волосы после того, как она целый день проходила и ней. Передавая шапку Колину, она случайно коснулась его руки и мгновенно ощутила жгучее покалывание в кончиках пальцев. Этот человек был словно наэлектризован!