Отвечать оказалось некому, люди поспешили разойтись, осеняя себя святым косым крестом Единого. Да ну его, этого чокнутого горца, еще действительно зарежет, с такого убийцы станется. Горных мастеров боялись до дрожи в ногах, о них ходили настолько страшные легенды, что любой мог ужаснуться, услышав. Остался только хмыкающий себе под нос капитан. Он с недоумением осматривал опустившего томагавки орка и озадаченно дергал себя за усы.
– Что-нибудь не так? – спросил Лек.
– Да вот не вижу у него на одежде знаков принадлежности к племени и клану, – проворчал моряк. – Изгой, что ли? Или беглец? Или…
Он осенил себя косым крестом.
– Что, или?
– Говорят, что если какой-нибудь урук-хай уходит в бой, с которого скорее всего не вернется, то он снимает с одежды все символы племени и клана, заявляя таким образом, что принадлежит всему своему народу, а не какой-то его части. Не знаю только, правда ли…
– Вот как? – задумчиво протянул Лек, внимательно осматривая гордо вытянувшегося орка.
Совсем молод, судя по всему. Хотя как судить? У многих урук-хай с детства морщинистые лица. Но у этого темно-красная кожа чистая, не заросшая волосом, как у стариков их народа. На щеках шесть ритуальных шрамов, говорящих, что их носитель прошел воинское посвящение. Крупные клыки выступают из-под нижней губы. Небольшие, плотно прижатые к голове остроконечные уши. Глаза маленькие по человеческим меркам, с вертикальным зрачком и горят желтым огнем. Одет в свободные штаны из мешковины и кожаную безрукавку с множеством карманов и петлями для десяти небольших томагавков, которые орки бросали на удивление далеко и метко. За спиной почти пустой мешок с лямками. На ногах крепкие, подкованные сапоги из кожи морского тавна
[3]. Нет, парень далеко не из бедных, такие сапоги не каждому по карману, иной ремесленник за полгода меньше зарабатывает, чем они стоят. Лек сам носил похожие и знал, что обувь прослужит еще лет десять, как минимум.
Орк тоже внимательно осматривал стоящих перед ним людей. Почему-то больше всего времени он уделил Санти. Когда нелюдь увидел серый шнурок ученика на плече мальчишки, в его желтых глазах на мгновение мелькнула зависть. Лек несказанно этому обстоятельству удивился.
– Ты горный мастер? – внезапно спросил хриплым голосом урук-хай, он говорил на лаарском с заметным акцентом, то понять можно было без труда.
– Да, – кивнул юноша. – Мое имя – Лек Белый Волк. Кто ты?
– Храт Сломанный Клык, – с достоинством ответил орк, хотя на его лице появилось явно заметное удивление. Только значительно позже Лек узнал, что по обычаям древнего народа полное имя называли только тому, кого признавали другом или хотя бы хорошим товарищем.