— О-о... Боже! — Брейди нежно ласкал ее языком, доводя до безумия. Однако ей удалось оттянуть наступление кульминации. Еще не время... — Возьми меня, — умоляюще шепнула она. — Я больше не выдержу...
Он осторожно раздвинул ее ноги еще шире. Сердце у нее заколотилось как бешеное, но она этого не замечала. Пальцы лихорадочно комкали простыню.
Брейди вошел в нее, и на секунду она перестала дышать. Он заполнил ее собой до предела. Выгнувшись дугой, Джейн схватила его за плечи. Он замер.
— Что-то не так, любимая?
— Ты такой большой, — запинаясь, выговорила она.
— Я буду осторожен, не бойся.
Постепенно она привыкла к необычному ощущению, и страх превратился в непреодолимое желание. Она прижала его к себе, пытаясь вобрать целиком. Брейди ритмично задвигался, причиняя ей одновременно и сладкую боль, и невыразимое наслаждение. Из ее груди вырвались не то стоны, не то всхлипы. Окончательный взрыв приближался. И вот ослепительная вспышка поразила Джейн, точно молния. Ее тело сотрясали спазмы, она словно плыла по бурному морю, содрогаясь под натиском набегающих волн.
Наконец буря стихла. Казалось, жизнь покинула Джейн. Брейди осыпал ее поцелуями, но она едва понимала, что происходит. Сознание медленно возвращалось к ней, она ловила ртом воздух, с трудом приходя в себя.
— О Господи, — выдохнула Джейн. — Невероятно...
— Как ты себя чувствуешь? — шепнул Брейди ей на ухо.
— Никогда... не чувствовала себя лучше.
Он поцеловал ее в шею.
— Кажется, я могла бы полететь как на крыльях. Мне и ходить незачем!
Брейди рассмеялся, прилег рядом, развернул ее лицом к себе и заглянул в глаза. Она с благоговением смотрела на него. Любовник, незнакомец, фантом, человек-загадка, друг — все это он. Великолепие того, что произошло, не поддавалось описанию.
— Я люблю тебя, Джейн, — сказал Брейди. Его глаза сияли радостью.
Она коснулась его лица.
— Наверно, я слишком тороплюсь, — добавил он, — но так я чувствую. Я не из тех, кому здравый смысл, воспитание или хороший вкус мешают говорить правду.
— Я такая же, — ответила Джейн. — Не вижу ничего плохого в том, чтобы говорить правду. —Она глубоко вздохнула, ощущая полное и абсолютное счастье.
В наступившей тишине отчетливо слышался шум дождя, который продолжал лить как из ведра. Их разгоряченные страстью тела слегка вздрагивали от разрешившегося напряжения. Брейди обнял ее, а она прижалась к нему, гладя его плечи.
— Все было прекрасно, — шепнула она. — Для тебя, может, и нет, но для меня — точно.
— С чего ты взяла, что для меня это было иначе?