Преследование продолжалось еще минут двадцать, и лишь, когда укрепленный берег и городские кварталы, усыпавшие склоны окрестных гор, стали видны невооруженным глазом, Федор впервые «проснулся».
– Что это за город? – удивился Федор, только сейчас обратив на него внимание, – сдается мне, что я его уже видел.
Капитан не успел ответить, поскольку Федор, заметив, как уже третий корабль исчез в порту, опять закричал, чтобы ускорили ход. Даже когда, дорогу флагману попытались преградить три римских корабля, открывшие огонь из всех баллист, Федор требовал продолжить преследование. Он не мог поверить, что последний из «беглецов» только что, на его глазах, вошел в гавань и пропал из поля зрения.
Но, боги хранили Федора. Флагманская квинкерема, чудом проскользнув мимо двух, направленных не нее таранов, ворвалась в гавань вслед за последним кораблем Марцелла. И только тут, воткнувшись в борт другого римского корабля, затормозила свой полет по волнам. От резкого удара, выстроенные у борта морпехи попадали на палубу. Сам Федор, едва удержался, схватившись за ограждение.
– Вон они! – орал Федор в исступлении, заметив на борту уходящего в глубину гавани корабля нескольких сенаторов Карфагена, – вон они! Догнать!
Сенаторы тоже заметили его, и Чайка прочел на их лицах неподдельный испуг. Видя, что добыча ускользает, Чайка взвыл от отчаяния, окончательно убедив капитана, что им командует сумасшедший. Он гнался за Марцеллом и сенаторами от самого Карфагена и почти догнал, но эти предатели ускользнули.
Удар каменного ядра, просвистевшего буквально в метре от его головы и превратившего в кровавую кашу сразу нескольких моряков, привел его в чувство. Чайка в изумлении посмотрел по стонам и увидел, что вокруг уже идет бой. Римский корабль, который они случайно протаранили, тонул, завалившись на борт. Но с двух других, подошедших с обеих сторон, уже с грохотом сбросили остроносые «корвусы» на палубу флагманской квинкеремы карфагенян, намертво прицепившись к ней, и римские морпехи готовы были вот-вот хлынуть сюда лавиной.
Федор скользнул взглядом по берегу, показавшемуся ему очень знакомым, и обнаружил, что в гавани было ужасно тесно от бесчисленных римских кораблей. Он и сам не заметил, как атаковал Остию, – морские ворота Рима, за которыми скопился весь оставшийся у сената флот. Здесь находилось почти пятьдесят военных судов, однако, внезапная атака Федора не позволила им выйти в море, заперев в гавани. Позади него слышался грохот сражения, – это еще несколько финикийских кораблей прорвалось в гавань вслед за флагманом ему на выручку. Цепь поднять было уже невозможно, поскольку в узком проходе образовалась настоящая пробка. Можно было запросто перебежать с одного берега на другой по палубам теснившихся кораблей.