— Желаю вам всяческого счастья, — отвечает он. И смотрит на ее платье. Ничего подобного он никогда в жизни не видел. Ни одна из жительниц Грейт-Уайрли, которых его отец сочетал браком, не носила ничего, хотя бы отдаленно похожего. Он думает, что ему следует сделать комплимент этому платью, но не знает как. Впрочем, это не важно, так как она снова заговорила:
— Мистер Идалджи, я хочу вас поблагодарить.
Вновь он теряется. Разве они уже осматривали свадебные подарки? Конечно же, нет. Но что еще может она иметь в виду?
— Ну, я не был уверен, что могло бы вам понравиться…
— Нет, — говорит она. — Я не подразумеваю это, чем бы оно ни было. — Она улыбается ему. Глаза у нее серо-зеленые, думает он, волосы золотистые. Он невежливо уставился на нее? — Я подразумевала, что отчасти благодаря вам этот счастливый день наступил когда наступил и как наступил.
Теперь Джордж в полнейшем недоумении. И да, он на нее уставился, он знает, что уставился.
— Полагаю, нас в любую секунду прервут, и в любом случае я ничего объяснять не собиралась. Возможно, вы так никогда и не узнаете, что я подразумевала. Но я благодарна вам, как вы даже не догадываетесь. И потому так уместно, что вы здесь.
Джордж все еще ломает голову над этими словами, когда водоворот шума увлекает новую леди Конан Дойль прочь. «Я благодарна вам, как вы даже не догадываетесь». Несколько минут спустя сэр Артур трясет его руку, говорит, что каждое слово его речи было искренним, хлопает его по плечу и переходит к следующему своему гостю. Новобрачная исчезает, а затем появляется в другом платье. Последний тост произнесен, бокалы осушены, звучат веселые возгласы, пара удаляется. Джорджу остается только попрощаться со своими кратковременными друзьями.
На следующий день он купил «Таймс» и «Дейли телеграф». В одной газете его фамилия значится между мистером Фрэнком Булленом и мистером Картером, другая поместила его между мистером Булленом и мистером Кессом. Он узнал, что неизвестные ему белые цветы называются lillium Harissii. А еще, что сэр Артур и леди Конан Дойль затем отбыли в Париж на пути в Дрезден и Венецию. «Новобрачная, — прочел он, — путешествовала в шелковом костюме цвета слоновой кости, отделанном белым галуном Буташ, с корсажем и рукавами из кружев, с шелковыми верхними рукавами. Сзади на талии — золотые узорчатые застежки. Спереди волны шелка мягко ниспадали по сторонам кружевной шемизетки. Костюмы Мезон Дюпре, Ли, английского производства».
Он практически не понял ни единого слова. Они остались для него такой же тайной, как и слова, произнесенные накануне той, на ком был этот костюм.