Майя удивленно взглянула на Гектора.
— Я знаю о 2012 годе и Пророчестве намного больше того, что ты рассказала… Потому что я… В общем, я работал с Дэвидом в последний период его жизни. И я должен тебе признаться… То чувство неловкости, которое меня порой охватывает… и которое, как я понял, ты тоже заметила…
Девушка кивнула.
— …это оттого, что я… я не был честен с тобой… не до конца честен…
— То есть?
— Я очень хорошо знал Дэвида. Я был одним из его помощников. Когда он умер, я поклялся, что стану защищать тебя и помогать тебе. Но с тех пор, как рядом с тобой появился этот странный парень, выполнить свое обещание мне стало затруднительно. Он ни на секунду не оставлял тебя без внимания… Но, в общем, в конце концов мы встретились… Ты мне правда нравишься, малышка. И я хочу помочь тебе довести до завершения твою миссию…
Закончив, Гектор подошел к письменному столу и достал из верхнего ящика несколько фотографий. Это были снимки каких-то строений. Гектор взял один из них и протянул Майе. Майя смотрела на запечатленный фотоаппаратом фрагмент церковной стены, на прикрепленную к ней мраморную табличку с неразборчивым текстом. Майе не составило труда понять, что перед ней. Она узнала и стену, и табличку, и текст. Она видела все это только что, будучи в беспамятстве:
SATOR
AREPO
TENET
OPERA
ROTAS
Девушка подняла глаза на Гектора и утвердительно кивнула головой.
В восемь вечера в Лондоне было еще светло. У Гектора была назначена срочная встреча, и Майя возвращалась домой одна, отказавшись от предложения отправить ее домой на «бентли». Она села на зеленую ветку метро и через десять минут доехала до своей станции. По дороге к дому она размышляла над всем, только что с ней приключившимся.
Несмотря на глубокую погруженность в себя, она не замедляла шагов: ей хотелось как можно скорее принять душ, чтобы смыть отвратительное ощущение липкого желатина. Последний поворот. Было еще светло, но фонари уже зажглись. Ее соседи по улице, пакистанцы, вытащив жаровни на тротуар, готовили огромные ароматные стейки. Майя с жалостью подумала об аскетичной, лишенной жизни роскоши Южного Кенсингтона, который недавно покинула.
Возле дома ее встретил привычный аромат жасмина. Меган обожала жасмин и буквально покрыла все кругом его цветами. Майя открыла калитку и остановилась, услышав за спиной чье-то дыхание. Обернулась. Никого не увидела. Закрыла калитку и направилась к входной двери.
Чужое дыхание возобновилось. Она опять резко обернулась. И опять никого. Вернулась к калитке, открыла ее и выглянула на улицу. Посмотрела налево, затем направо. И вдруг заметила какую-то тень, юркнувшую за угол Трейвл-стрит. Она побежала следом. Она уже устала от загадок, откуда бы они ни исходили, и желала узнать, кто это мог быть.