— Ты, что, не хочешь помогать мне? — Спросила Клер, злобно глядя на него.
— Вообще-то, я не ангел добра, помогающий всем без разбора, — проговорил Дерек.
— Что ты хочешь взамен? — Нетерпеливо произнесла она.
— Все зависит от того, что мы с тобой придумаем, и насколько все это получится.
— Ладно, — коротко произнесла Клер. — Пусть будет по-твоему. О цене мы договоримся потом… А пока давай прогуляемся. Я уже устала здесь сидеть.
— Без проблем… — Отозвался Дерек, знаком подзывая официанта и прося счет. — Только давай на сегодня сменим тему разговора.
— Согласна…
Черный "ситроен" мчался по автостраде среди других машин. Дэн сосредоточенно смотрел на дорогу, но на губах его играла радостная улыбка. Рядом сидела любимая женщина и смотрела, как солнце расплавленным золотом тонет в океане. Это был потрясающий вечер: теплый, тихий, безмятежный и счастливый. Ведь это и было счастье — ехать в никуда с любимой, знать, что и ей это доставляет удовольствие, но не говорить никаких высокопарных слов. Все просто и прекрасно. Как в самых красивых и мудрых сказках о любви, чистой, искренней и бескорыстной, о такой, какая бывает раз в тысячелетие, и одна ее история вызывает слезы на глазах и дрожь в сердце. Дэн и Джессика пока об этом не думали; они молча наслаждались обществом друг друга и старались не вспоминать о тех, через чьи чувства они перешагнули, чтобы украсть несколько часов счастья. Между ними было определенное напряжение из-за некоторой недосказанности, но в то же время их обоих пугала та открытость и искренность, с которой проявлялись их чувства друг к другу. Это было волнующим, удивительным сознанием. Казалось, малейшее прикосновение, мимолетный взгляд могли разрушить эту недосказанность, углубить эту искреннюю страсть и заставить мужчину и женщину, ни о чем не думая и не оглядываясь, броситься с головой в омут, не имеющий дна. Слова здесь были лишние; они ничего не значили и лишь обоюдоострым раскаленным ножом обжигали сознание, а вместе с ним — мысли и желания. И это околдовывало, опьяняло, очаровывало, и хотелось остаться во власти этого очарования навсегда. Хоть на время выпасть из безумного мира, в котором все что-то кому-то должны объяснять, за что-то перед кем-то оправдываться. От этих мыслей становилось настолько больно, что к горлу подступал комок слез, и спасение было — как это ни удивительно — во взгляде. Одна встреча глаз цвета утреннего летнего неба и дымчатого цвета — и Джессика и Дэн понимали, что вот так могли бы править миром. Другого было пока не дано.