— Извините, — поспешно пробормотала я, вновь поднимая крышку рояля.
— Хм-м… — ответил Виктор Сергеевич. — А зачем я пришел в такую рань? У меня же нет с утра никого. Ладно, раз уж пришел, поиграю немного. А, девушка! Простите, а вы кто?
Моя челюсть медленно поползла вниз.
— Виктор Сергеевич! — ошарашено произнесла я. — У меня же сейчас занятия у вас! Я Василиса Ковалева!
Препод нахмурился:
— Ваше имя мне ни о чем не говорит. Выйдете, пожалуйста, из кабинета. Вы мне мешаете.
Он присел на стул за фоно, глубоко вздохнул и легко коснулся клавиш. Весенний вальс Шопена зазвучал в классе, оживляя мир вокруг.
Ну, это уже слишком! Я рассердилась. Он всегда был чудиком, но так издеваться над своей ученицей!
— Виктор Сергеевич! — рявкнула я в самое ухо учителя. — Что за шутки?
— Вы еще здесь? — не отрываясь от клавиш, сердито спросил препод. — Освободите кабинет! Немедленно!
— Виктор Сергеевич, мать вашу! Вы что, издеваетесь надо мной?
Звуки вальса были мне ответом.
Я сунула ноты обратно в сумку и вышла из кабинета, хлопнув дверью. Что за чертовщина твориться? Портреты великих композиторов, развешенные на стенах коридора, культурно промолчали.
— Э? Васька? Ты что здесь делаешь?
В комнате отдыха уже сидела одна их моих подруг, Ольга, обучающаяся по классу домры.
— Мой препод совсем с ума сошел! — злобно рыкнула я. — Прикинь, он сделал вид, что знать меня не знает! Сначала поздоровался, спросил, выучила ли я этюд, а потом сел за фоно и сам начал играть. Я ему 'Виктор Сергеевич, у нас урок', а он — 'освободите кабинет'!
— Вот это да! Совсем свихнулся старик. Шизик, он и есть шизик. Да ладно, забудь про него. Слушай, я вчера пропустила МХК (*мировая художественная культура), что там было?
Где-то с полчаса мы с ней болтали о биографии Мусоргского и 'Могучей кучке', потом о преподе по МХК, потом стали перебирать косточки общим знакомым. А затем… Мне вновь послышался этот противный звук — хихиканье ночного старикашки, от которого мурашки пошли по коже.
Я испугалась не на шутку, подскочив на диванчике, где сидела.
— Ты чего? — озадачилась Ольга, отрываясь от написания каракуль в толстой тетради.
Она сидела за столом, старательно переписывала вчерашнюю лекцию, и болтала ногами.
— Да так. Оль, ты сейчас ничего не слышала?
— Да нет. А что? Кто-то громко пукнул в коридоре?
Шутка подруги прошло стороной, я быстро заходила по кабинету.
— Ты какая-то нервная, — ткнула в мою сторону ручкой подруга.
От рывка колпачок от ручки сорвался с места и упал к моим ногам. Я нагнулась, подбирая.
— Осторожнее надо быть, — буркнула я, отдавая колпачок ей. — Ой, у тебя руки холодные, ты что, замерзла?