— Почему? — раздраженно спросил он. Какое они имеют право выпроваживать его?
— Он отказался от лечения. — Медсестра увидела, что посетитель ничего не понял. — Вряд ли сержант Гриссел сейчас хочет кого-либо видеть.
— По-моему, сестра, вы не имеете права решать за него, — агрессивным тоном заявил Яуберт.
Медсестра уставилась на него через стекла выпуклых очков, как будто оценивала его умственные способности. Наконец она тихо сказала:
— Ну что ж, пойдемте.
Они пошли по коридору, но только не туда, где находилась палата Бенни, а в противоположном направлении. Медсестра шагала впереди, Яуберт шагал следом, довольный тем, что сломил сопротивление бюрократов.
Они долго шли по пустым коридорам, потом стали подниматься по лестнице.
Он услышал вопли и вой задолго до того, как они добрались до места.
Не может быть, чтобы это был Гриссел! Гриссел не может так выть… реветь, как раненый зверь. В жутких воплях угадывался страх, смертельный страх и мольба о помощи, о милосердии.
Яуберт замедлил шаг. Ему расхотелось идти дальше. Медсестра повернулась, взяла его за рукав, подтащила ближе, — видимо, таким был ее метод наказания.
— Пошли, — приказала она.
Не глядя ей в глаза, Яуберт толкнул дверь. От жутких воплей у него сразу разболелась голова.
В просторной палате стояло шесть коек. Но только на одной из них, в углу, лежал человек. Яуберт замер на месте. Черные волосы Гриссела разметались по подушке. Его привязали к койке толстыми кожаными ремнями. Он бился в припадке, похожем на предсмертную агонию. С каждым вздохом из его груди вырывались новые вопли, стоны и хрип.
Приведшая Яуберта медсестра молча стояла рядом. Стояла и смотрела на него.
— Извините, — тихо сказал Яуберт. — Я был не прав.
Он развернулся на каблуках и быстро зашагал по серому коридору. В ушах у него еще долго слышались вопли измученной души Бенни Гриссела. Он не мог избавиться от них даже в машине.
Маргарет Уоллес сидела в гостиной, вместе с детьми и матерью. Они ужинали перед телевизором, потому что давящая тишина была невыносимой.
«В сегодняшнем выпуске…» — сказал диктор с серьезным видом и стал зачитывать анонсы новостей. Маргарет его не слушала. Диктор сообщил об очередном политическом кризисе, о засухе в Северном Трансваале, а потом…
«Третья жертва капского маньяка. Полиция по-прежнему в недоумении».
Маргарет подняла голову и увидела снимок Ферди Феррейры. Потом диктор зачитал остальные новости.
Почему ей смутно знакомо это лицо?
— Мэгги, давай я выключу? — предложила мать.
Маргарет покачала головой. Диктор рассказывал о политике и сельском хозяйстве, а она все смотрела на экран и пыталась вспомнить, где она видела того человека. Определенно знакомое лицо!