Эпоха Возрождения. Быт, религия, культура (Чемберлин) - страница 20

Рис. 15. Внутренний дворик дворца Федериго да Монтефельтро в Урбино

В 1450 году он начал строительство дворца (см. рис. 15), известного Кастильоне, дворца, который привлекал путешественников, совершавших большое турне по Европе, спустя много лет после того, как герцогство Урбино перестало существовать. «Казалось, это не дворец, а город в виде дворца, – утверждал Кастильоне, – и обставлен он был не только привычными серебряными вазами, богатыми занавесями из парчи и шелка и другими подобными вещами, но герцог добавил к его украшению бесчисленные древние статуи из мрамора и бронзы, редкие картины…» В этой двойной роли поклонника древних искусств и покровителя современных художников и скульпторов Федериго был олицетворением Ренессанса. Он умер в 1482 году, и герцогство перешло к его сыну, Гвидобальдо, который продолжал сохранять интеллектуальную атмосферу двора, хотя оказался не способен противостоять военному натиску внешнего мира. Именно его двор описал Кастильоне, создавая портрет идеального придворного. Группа блестящих умов, привыкших друг к другу, а потому раскованных; люди, отбросившие на время заботы о государстве и отдыхающие за беседой. Днем члены этого сообщества заняты делами, но каждый вечер они встречаются вновь под председательством герцогини (так как герцог тяжко страдает подагрой и рано уходит на отдых). Их беседы длятся за полночь, обсуждаются самые разные вопросы, вольно, но трезво и разумно. Они веселятся, сочиняя образ идеального человека. Так ярко помнятся эти встречи Кастильоне, что он может описать даже конец одной из них с пронзительным чувством тоски об утраченном рае.

«Затем все как один поднялись… и никому не хотелось спать. Когда открыли окна дворца, выходившие на гору Катри, они увидели, что небо на востоке уже порозовело, утро ясное и все звезды, за исключением Венеры, погасли, дохнул свежий ветер, наполняя воздух бодрящим холодом, и с близлежащих холмов, поросших лесом, донесся щебет прелестных птичек. Тогда все они, почтительно простившись с герцогиней, отправились по домам, без факелов, потому что уже хватало света дня».

Многое изменилось со времени Кастильоне: образ придворного претерпел изменения к худшему. Он превратился либо в жеманного щеголя, либо в честолюбивого интригана, изо всех сил стремящегося пробраться на вершины общества. Даже итальянское слово, когда-то обозначавшее придворную даму, – «la cortigiana» (куртизанка) – стало синонимом проститутки высокого полета. Но для Кастильоне придворный – это человек, принадлежащий к сливкам цивилизованного общества. Он не обязательно происходит из благородного рода (хотя обычно это было так, потому что рожденные в высших слоях общества имели и досуг, и возможность заниматься искусствами), но признание того, что «учтивость», «обходительность» есть свойство ума, а не происхождения, во многом объясняло успех и широкое распространение этой книги. Придворный должен был уметь достойно выглядеть во многих мужественных упражнениях (борьбе, беге, верховой езде), а также свободно рассуждать о литературе, уметь разговаривать на нескольких языках, играть на музыкальных инструментах, сочинять изящные вирши (см. рис. 16).