— В таком случае могу ли я просить о вознаграждении? — с очевидным подтекстом прошептал Джед, уверенный, что она разделяет его желание. Блестящие губы Эйми чуть приоткрылись, и она невольно качнулась в его сторону.
— Ваши билеты? — громкий голос служащего Луна-парка заставил их отшатнуться друг от друга.
— Билеты у него, — ответила Эйми и не спеша миновала турникет, одарив контролера обезоруживающей улыбкой.
Джед довольно долго копался в кармане в поисках билетов, размышляя, как его угораздило склонять Эйми к первому за все время с его приезда поцелую в очереди на карусель, то есть на глазах целой толпы. И все бы ничего, если бы поцелуй состоялся. А так ни то ни се!
Эйми давно не отдыхала. Сознание ее было, как никогда, ясно, а душа приятно томилась в ожидании чудес!
Прикосновения Джеда отдавались электрическими разрядами по всему телу. Проникновенные его взгляды достигали самых глубин, заставляя млеть ее от предвкушения грядущего наслаждения. Неудавшийся поцелуй напоминал о себе сбившимся дыханием и слабостью в ногах. Эйми упивалась этой давно забытой слабостью и неотразимым очарованием своего спутника, который тоже был явно сам не свой от накативших на него чувств.
Она знала, что позднее будет неминуемо упрекать себя за этот эмоциональный порыв в сторону Джеда. Но что делать, если ее неудержимо влекло к этому человеку, волновало все, что его касалось: и старые тайны, которые пять лет назад разрушили их союз и до сих пор во многом мешали им соединиться; и непредсказуемость; и неподражаемая манера шутить. Забыв обо всех прошлых обидах, они радовались друг другу, словно охмелев от неожиданной свежести их отношений, возрождение которых оба считали несбыточной мечтой.
— Здесь потрясающе! — воскликнул Джед на лету, рванув сквозь толпу гуляющих к освободившейся скамейке.
— Да. Обожаю жить на побережье. Пляж, разноперая публика, лучшие заведения Мельбурна, и все это рядом с домом, — Эйми жестом экскурсовода обвела тротуары с уличными музыкантами, нескончаемую толпу на Акланд-стрит и всемирно известный Мельбурнский театр, премьеры которого она старалась не пропускать.
— А знаешь, что мне больше всего в тебе нравится? — спросил Джед, устроившись поудобнее на скамейке и повернувшись всем корпусом к Эйми.
— Что? — тут же отозвалась та.
— Мне нравится, что даже после всех потрясений и переживаний ты по-прежнему безумно любишь жизнь, — он сжал ее руки в своих ладонях. — Гибель родителей, болезнь Тоби, наша... разлука.
Они невольно потянулись друг к другу, и их губы не могли не встретиться, жарко и исступленно. Они растворились в поцелуе, как сахар в горячем шоколаде, белое в черном, сладкое в горьком, нежное в диком... Любое сожаление было бы лукавством. Сначала порывистый и жадный, их поцелуй с каждой секундой становился крепче. Как если бы не было пяти последних лет.