— Таир, на нас смотрят. Может, ты... — она умолкла, и ее распущенные волосы зацепились за толстый бархат портьеры, которая закрывала какую-то дверь. Проведя Молли еще через две дубовые двери, он ввел ее в комнату и закрыл дверь. Шум, доносящийся из танцевального зала, сразу же смолк.
Молли с трудом перевела дыхание. Здесь был слишком тусклый свет, и она моргнула, стараясь разглядеть обстановку. Интуитивно она попятилась от Таира и тут же почувствовала, как ее лопатки уперлись в стену.
— Таир...
В следующую секунду она услышала, как он решительно закрывает дверь на ключ.
Молли, конечно же, хотела поговорить с Таиром, но не при закрытых дверях! Она прижала руку к горлу, где под бледной кожей пульсировала голубая жилка.
Таир неторопливо сделал шаг в ее сторону. Тонкое бледное лицо Молли при этом освещении казалось фарфоровым. Падавший сверху голубоватый свет придавал ее лицу какой-то потусторонний облик. Молли выглядела прекрасно, и при виде нее Таира охватила уже знакомая страсть.
Последние два месяца он все свое время отдавал государственной службе и очень уставал. А когда становилось совсем тяжело, Таир вспоминал лицо Молли, то, как они были вместе и как он держал ее в своих объятиях... И тогда в нем вновь возрождалась сила. Он испытывал к Молли такие чувства, о существовании которых и не подозревал.
Когда Беатрис пригласила его на вечеринку, поначалу он хотел отказаться. Но потом она упомянула, что на вечеринку может приехать Молли... Таир тут же отменил все срочные дела и принял приглашение.
— Что ты делаешь? — со страхом спросила Молли.
— Хочу знать наверняка, что нас не побеспокоят.
— Немедленно открой дверь! — велела она. Все, о чем могла сейчас думать Молли, так это
о Таире. Многие недели она убеждала себя, что радуется одиночеству. Она твердила себе, что теперь ей станет легче и дела ее пойдут лучше, но снова и снова возвращалась к фантазии, представляя себя рядом с Таиром...
— Почему ты так грубо вел себя с тем беднягой?
— Разве я был груб? Хорошо, если тебе так хочется, я как-нибудь при случае извинюсь перед ним, — великодушно произнес Таир. — Я скучал по тебе, Молли...
Это признание, произнесенное хриплым голосом, напрочь лишило Молли желания соблюдать хорошие манеры.
— А ты скучала по мне? Да, скучала, конечно, скучала, и не надо это отрицать, — предупредил он.
— Я и не собиралась этого делать, — призналась она.
— Я соблазнил тебя...
Молли почувствовала, что начинает сердиться:
— Ты не соблазнял меня... ну, вернее, соблазнил, но только потому, что я сама этого хотела. И кстати, мне понравилось.