— О нет, это правда. Она самая красивая.
Шейла посмотрела на крохотное сморщенное личико своей дочки, и ее снова пронзило острое ощущение влюбленности. У большинства детей головки слегка деформированные, но у ее девочки безукоризненная головка, покрытая темно-каштановыми волосиками. Темно-каштановыми, как у Слейда. А глаза — цвета неба.
— Да, действительно. Она прекрасна, — благоговейно прошептала Шейла.
Элис не спешила уходить. На этаже сейчас на редкость мало рожениц, так что можно побездельничать пару минут.
— Вы подобрали ей имя?
Имя. Шейла привыкла называть жившее в ней крохотное создание просто Малышом. Я была слишком занята, чтобы выбрать имя, печально подумала она и мысленно извинилась перед крошкой.
— Как насчет Ребекки? — От низкого мужского голоса мурашки побежали по ее коже. Приходя в себя, Шейла смерила взглядом Слейда, вошедшего в палату.
Муж... Шесть футов два дюйма сплошных неприятностей, подумала она, поджимая губы. Она точно сошла с ума.
— Ребекка? — медленно повторила она, как бы пробуя имя на вкус и слух. Медсестра тихо выскользнула из палаты.
Слейд подошел, встал рядом с кроватью и впился взглядом в свою дочь. Вид ребенка подействовал на него как серия ударов, нанесенных хорошим боксером. Он опустился на колени, совершенно побежденный. Он не верил своим глазам, хотя в его кармане лежало официально оформленное разрешение на брак, ожидавшее лишь подписи Шейлы.
— Это имя моей матери. Я всегда был к нему неравнодушен.
— Ребекка, — повторила Шейла, глядя на дочку, и добавила имя своей матери: — Ребекка Сьюзан. Такое длинное имя для такой крошки.
Слейд неуверенно протянул руку и коснулся маленького сжатого кулачка.
Коснулся чуда, к сотворению которого был причастен. Как тогда, в родильной палате, что-то сжалось у него в животе. За годы журналистской практики он попадал в самые разные ситуации. Видел и был участником событий, от которых обыватели дрожат в своих гостиных перед телевизорами.
Как же случилось, что такое маленькое создание довело его до состояния разогретой овсяной каши?
— Тогда Бекки Сью? — предложил он, ища в глазах Шейлы одобрения.
— Бекки Сью, — отозвалась Шейла, согласно кивая и улыбаясь. — Бекки.
Ребенок издал звук, очень напоминающий скрип.
Шейла рассмеялась про себя. Такой приятный звук, подумала она.
— По-моему, ей нравится.
Слейд кивнул, как будто не ожидал ничего другого. Малышке меньше суток, а она уже крепко держит его в кулаке.
— Значит, принято единогласно.