Общегерманским силовым институтом, на который опиралось федеральное правительство, являлись вооруженные силы (Reichswer).
Согласно условиям Версальского договора, вооруженные силы Германии ограничивались 100-тысячной сухопутной армией без танков и тяжелой артиллерии (плюс 15 тысяч на флоте), ей запрещалось иметь Военно-воздушные силы, подводные лодки и Генеральный штаб.
Руководство небольшого по численности рейхсвера могло позволить себе тщательный отбор офицерского и унтер-офицерского состава, который представлял собой достаточно самостоятельную политическую силу. В 1923 году на вопрос президента Фридриха Эберта «Кому подчиняется армия – правительству или мятежникам?» командующий рейхсвером генерал Ганс фон Сект ответил по-военному лаконично: «Армия подчиняется мне».
Предполагалось, что вооруженные силы должны были воздействовать на «особые» ситуации одним фактом своего присутствия, а при получении приказа – ликвидировать массовые восстания по всем правилам военной стратегии и тактики.
По условиям Версальского договора Германии запрещалось вести и разведывательную работу. Однако уже в сентябре 1919 года в составе Войскового управления (Truppeamt), под которое замаскировали «ликвидированный» Генштаб, был образован орган военной разведки и контрразведки – Абвер (Abwehr)[184]. Чтобы обойти ограничения Версальского мира, в качестве официальной сферы деятельности на Абвер возлагались задачи по контрразведывательному обеспечению в германских вооруженных силах. Но на практике разведка против стран-победительниц, в первую очередь Франции и Великобритании, началась сразу после негласного воссоздания военной разведки.
Из воспоминаний Анатолия Яковлевича Серебрянского:
«Один из перерывов в совместных служебных поездках папы и мамы был связан с тем, что меня укусила наша собака. Я, как мне сказали, решил поправить кость, которую она в этот момент грызла. Мне стали делать уколы, и в результате мама не смогла сопровождать отца в его поездке в Китай и Японию. Уже в моем зрелом возрасте мама об этом часто вспоминала».
Начальник военной разведки кайзеровской Германии Вальтер Николаи полагал, что прекращение военных действий в Европе в 1918 году не привело к окончанию тайной войны, которая продолжалась и в мирное время.
В начале 1920-х гг. он писал:
«К разведке идея разоружения определенно не относится, так как положительная часть ее, то есть пропаганда, стала бы вместо орудия военной борьбы оружием борьбы политической еще в большей степени, нежели в настоящее время. Разведка стоит, таким образом… на пороге новых заданий. <…>