- Вы имеете в виду случай на улице? - догадалась я.
- Именно! - воскликнул Игнат Степанович.
Я с сомнением покачала головой.
- Так или иначе, но вам больше не следует покидать квартиру, - убеждено сказал ученый. - И в целях безопасности, и в виду того, что проход может открыться в любую минуту. Все необходимое вам будут доставлять члены нашей организации.
- Ну, хорошо, - согласилась я. А как вы предполагаете объяснить наше исчезновение?
- Конечно, это будет несколько хлопотно, - ответил Игнат Степанович, но при наших возможностях мы что-нибудь придумаем. Я думаю, наследники Михаила Макаровича не сильно пострадают, если им не достанется автомобиль?
- Думаю, нет, - ответила я. - Понимаю. Вы выкупите из морга два бесхозных трупа и организуете для них автомобильную катастрофу.
- Ну, как-то так, - кивнул Игнат Степанович.
Я решительно достала остатки позаимствованных у Михаила денег и протянула ученому.
- Это на расходы!
- Но этого много, - испытывая неловкость, ответил он.
- То, что останется, употребите на нужды вашей организации, - твердо сказала я. - И не беспокойтесь: на наследстве это отразится крайне мало.
Игнат Степанович принял деньги и посмотрел на меня.
- Вы что-то еще хотите спросить?
- Да. Скажите...
ГЛЕБ
Тук-тук, ... тук-тук. Тук-тук, ... тук-тук. Нет, правильнее все-таки: стык-стык, ... стык-стык; стык-стык, ... стык-стык. Брось, Глеб Васильевич, фигней маяться. Оставь колеса в покое. Пусть стучат, как хотят. Лишь бы катились, унося прокуренный вагон подальше от затерянной в Барабинской степи станции Каинск-Томский, где так неровно прожил ты несколько последних недель...
**
Если и оставались у меня какие сомнения, канули они в зазеркалье, откуда смотрел на меня растерянным взглядом заметно помолодевший Глеб Абрамов. Пришла пора крепко подумать. Чем я и занялся сразу после завтрака, который прошел в неловком молчании. Щеки Вари вспыхивали при каждом моем слове, взгляде, и я постарался ограничить и то, и другое. Наскоро поев, я сослался на недомогание и укрылся в комнате, где оседлал единственный стул и погрузился в размышления. Варя, видимо боясь меня побеспокоить, где-то притаилась, и тишину нарушали только скрип снега под ногами редких прохожих за окном и мерный стук ходиков за стеной. В такое обстановке думалось вольготно, и уже к обеду распорядок жизни на ближайшее время был составлен. Цель номер один: к началу февраля 1917 года попасть в Петроград. И, лучше, не одному, а с небольшим отрядом. Для этого мне нужно легализоваться, влиться в ряды местных большевиков, принять на себя обязанности по формированию Красной гвардии, и уже внутри этого процесса сколотить группу преданных мне душой и телом бойцов. Варя в этот план никаким боком не вписывается. Поэтому в ближайшее время нужно сменить квартиру. При этом Варю не обижать - дистанцию устанавливать постепенно. К исполнению плана приступить незамедлительно.