– В Шотландии мне удалось побывать незадолго до революции, – оживленно начал он. – Наверное, это самое сильное впечатление, которое я испытал за всю свою жизнь. Если бы вы там были, Ясенька Евгеньевна… Если бы видели то, что видел я… Хрустальные озера, мглистые сумерки, полные загадочных шорохов… А все эти местные легенды… Жаль, я скверно знаю язык, но мне посчастливилось поехать с моей возлюбленной, которая прекрасно говорила по-английски. Увы, Анна… не правда ли, удивительное совпадение? – Он с улыбкой покосился на Яну. – Да, да, ее звали именно Анной, не Маккримонс, конечно, но все-таки Анной… Так вот спустя год Анна ушла от меня к моему приятелю. Как я был непоправимо юн и наивен в те годы… Я даже предложил ему стреляться, но он, к счастью, оказался трусом. Утешало только то, что мы с Анной не были женаты, впрочем, замечаю по вашему взгляду, да и впрямь это так – сомнительное утешение. Боги мои, как я был влюблен в эту статную светловолосую красавицу, но, увы, мне предпочли какого-то хлыща! Прах меня побери, сколько воды утекло с тех пор, а мне все еще больно вспоминать об этом… А потом, уже вернувшись в Россию, я повстречал свою первую жену, которая тоже недолго со мной оставалась… Представьте себе, милая Ясенька Евгеньевна, она предпочла мне женщину!.. Решила по играть в Сафо, прах ее побери, уж простите старому Лису его ругательства…
Яна улыбнулась, вспомнив Стасика Половцева и его постоянное возмущение по поводу Ольгиной ориентации. Правда, в отличие от Лиса Стасик не знал, кто такая Сафо.
– Вы находите, что это – смешно? – обиженно покосился на нее Лис.
– Нет, ну что вы… – смутилась Яна. – Просто я вспомнила мужа своей подруги, Ольги. Она тоже приезжала сюда. У них очень похожая история – Ольга ушла от Стасика к женщине. Вот только Стасик не знает, кто такая Сафо, – ни к селу ни к городу добавила Яна.
– Передайте вашему Стасику мои глубочайшие соболезнования. Мужчина может понять, почему ему предпочли другого, но другую – увольте. Я решительно этого не понимаю.
– Да какая разница? – вяло огрызнулась Яна. – Я устала всем объяснять и доказывать, что пол в этом случае не имеет значения… И что, на этом ваша эпопея с женщинами закончилась?
– Ничего подобного, – поспешил разочаровать ее Лис. Как видно, ему доставляло удовольствие удивлять Яну своим «донжуанским списком». – После развода с первой женой у меня была череда длительных романов. Я, конечно, не стану пересказывать все – на это уйдет слишком много времени, – расскажу о том, что лучше всего запомнилось… – Его глаза заволокла уже знакомая Яне пепельная дымка. – Она была замужем, причем счастлива в браке. А я был безумно увлечен ею. В ее внешности не было ничего особенного, кроме, пожалуй, этой немыслимой фиолетовой шляпки с вуалеткой, которую она единственная тогда носила в Москве… Нельзя сказать, чтобы она была красавицей, однако же в ней было столько очарования… Наивность в ее характере мешалась с удивительной мудростью, чувственность граничила с порочностью, и при этом она умудрялась оставаться чистой и холодной. Дерзкой и в то же время нежной… Быть может, эти качества, которые невозможно представить в одной женщине, и влекли меня к ней так неудержимо… Мне удалось влюбить ее в себя, но одно я знал наверняка: она никогда не уйдет от мужа… Все наши с ней отношения превратились в разговоры – бесконечные разговоры о том, чего никогда не может быть… В один прекрасный день я обещал приехать к ней, и вдруг меня осенило… знаете, Ясенька Евгеньевна, как будто озарение нашло… Я вдруг отчетливо понял, что мы никогда не будем вместе. Что наша, казалось бы, крепкая связь – всего лишь иллюзия, путь, который ведет в никуда. Я так и не поехал к ней больше. Никогда… Увлекся другой, женился и, наверное, был бы счастлив вполне, если бы где-то глубоко в душе не сохранил эту иллюзию. И она, иллюзия эта, как ни странно, оказалась самой сильной в моей жизни привязанностью… – Лис умолк и посмотрел на Яну, словно заподозрив, что его слушательница уснула. – Простите старого Лиса. Я так безмерно сентиментален и многословен, что вы уже утомились…