— Могли бы по крайней мере дождаться новостей, — сказал он вялым, безразличным голосом.
Дирк изумленно глазел на него, скорчившись на полу и осторожно щупая свой кровоточащий нос. Он поражался этому существу и его чудовищному, тотальному безразличию.
— Ввжж… ффммм… ггххх! — запротестовал Дирк, но в следующий момент замолчал, так как был полностью поглощен исследованием повреждений, нанесенных носу.
Он почувствовал, как между пальцами у него противно каталась какая-то косточка, а сам нос приобрел совершенно новую, доселе несвойственную ему форму. Он вытащил из кармана носовой платок и поднес его к лицу. Платок тут же весь пропитался кровью. Пошатываясь, Дирк поднялся на ноги, отвергнув жестом несуществующие, впрочем, предложения помочь, заковылял в ванную. Там он в ярости сдернул шланг с крана, взял полотенце и, смочив его холодной водой, приложил к лицу и держал так до тех пор, пока кровотечение не прекратилось. Он посмотрел на себя в зеркало. Нос стал совершенно кривым. Он попытался храбро выправить его, но, оказалось, недостаточно храбро. Боль была невыносимой, поэтому он решил ограничиться тем, что промокнул его еще несколько раз мокрым полотенцем, вполголоса проклиная все на свете.
Так он еще некоторое время стоял, склонившись над раковиной, тяжело дыша и упорно тренируясь перед зеркалом в произношении фразы «Все в порядке». Получалось что-то вроде «Бсе б бодядке» и звучало совершенно неавторитетно. Когда, как показалось Дирку, он набрался достаточно мужества, или, по крайней мере, предположил, что наберется его в самом ближайшем будущем, он отвернулся от зеркала и, осторожно ступая, стал подкрадываться к логову зверя.
Зверь сидел спокойно и поглощал увлекательные и взбадривающие игровые шоу, которые подготовило телевидение на этот вечер для преданных телезрителей, и даже ухом не повел, когда Дирк вернулся в комнату.
Дирк быстро подошел к окну и рывком раздвинул шторы, лелея слабую надежду, что от воздействия дневного света чудище, мерзко вереща, испарится, но чудище лишь сморщило нос. За окном промелькнула тень, но чья это тень и откуда взялась, Дирк не мог разобрать — мешал угол, который в этом месте образовывала крыша.
Он вновь повернулся к малолетнему чудищу. По телевидению начали передавать дневные новости, и мальчишка, казалось, стал способен хоть как-то воспринимать действительность, находившуюся по ту сторону светящегося ящика. Он бросил на Дирка усталый и недовольный взгляд.
— Чонада? — спросил он.
— Я ща скажу, чдо дада… — сказал Дирк сурово, но безнадежно. — Я… Я ее здаю!