Но схватка продолжалась, и не было силы, способной ее остановить. Лес плыл перед глазами лучника. Вот расплывчатая фигура Фива: он отбивается от восставшего мертвеца, а Рорин очень ловко насаживает на клинок огромного волка. Стаффорд, в лице которого неожиданно проявилось что-то нечеловеческое, жестко и без эмоций расправляется с монстром в истлевших одеждах имперского сквайра, получавшего град ударов, но не отступавшего. Ламберт прикрывает мальчишку Лариэлла, не давая приблизиться к нему ни единому чудовищу, но тот, скорчившись на земле, притягивает их, как тягучая патока мух.
И когда четкость зрения вернулась к Бигдишу, кто-то тяжелый и холодный обхватил его со спины, крепко сжимая в объятиях. Ровно через один удар сердца, забившегося в бешеной дроби, в горло вцепились зубы врага.
– Мортисово отродье! – заорал Бигдиш, переворачивая нежить через себя.
Неповоротливое тело рухнуло перед лучником на лопатки, и раззявленный черный провал рта окрасился кровью Бигдиша. Три стрелки пригвоздили мертвеца к земле, впившись в горло и расставленные ладони. Распятая нежить заревела, и в следующий момент клинок Лукая перерубил шею слуги Мортис. Обезглавленное тело продолжало дергаться, ноги били по листьям, словно все еще хотели куда-то бежать, а пальцы сжимались, никак не желая мириться со смертью хозяина.
– Ты как, брат? – коротко спросил Лукай, занося меч над головой, чтобы принять рычавшего волка, припавшего на передние лапы для атаки.
– Нормально. – Лучник дотронулся до раны на шее и сморщился.
«Нормально» – это он погорячился. От яда нежити кровь в жилах стала горячей, кипучей. Обжигающее пламя растеклось по жилам, а перед глазами вспыхнула алая зыбкая дымка. Ноги не слушались лучника, колени подогнулись, и он, будто бы в пьяном бреду, сделал нетвердый шаг, чтобы завалиться в колючие кусты.
Его душа отделилась от тела, спасая сознание от оглушающей, сковывавшей боли. В голове вспыхнули тысячи мучительных картинок, разрывавших череп, и они перемешивались со старинной балладой, исполняемой тоненьким голоском юного эльфийского лучника Лосиана.
Бигдиш видел черные склизкие лужи, хлюпающие под ногами. Исковерканные стволы деревьев с отвратительными наростами. Страшные чудовища с горящими глазами, истерзанными телами и конечностями, перепачканными еще горячей кровью. В лицо бил зловонный ветер. Бигдишу предстала сама богиня Мортис, ужасающая и отталкивающая, в полыхающей короне на обнаженном черепе. В черных провалах глазниц проклятой жены Галлеана вспыхивали зеленые злобные искры. Она тянула к лучнику руки, давно превратившиеся в оголенные кости, хватала за волосы, поднимала голову, чтобы опалить мертвым дыханием. Он заорал что было мочи, срывая пересохшую глотку. Отбивался от нее, катался, стараясь увернуться, но Мортис звала и звала его по имени…